Бегемот под майонезом

– Читаю текст на русском: «Особо восхитительно второе блюдо, не требующее готовки. Вскройте банку, переложите содержимое в стеклянную посуду, подогрейте в СВЧ-печи или поместите еду на сковородку, чтобы сделать ее теплой с помощью газовой плиты. Состав: мясо зубу в деликатесном соусе из плодов мокомонако, мякоти дурбана, сока балдыболбо, муки свеконмо, масла холодного отжима из семян напастнетика. Внимание! Не употреблять при аллергии на какой-либо ингредиент. Произведено в провинции Хат-Рувоно. Срок годности: двадцать восемь лет со дня изготовления. Дату смотри на крышке».

Людмила поставила банку на кухонный столик и уставилась на меня.

– Я покупала еду в отделе кормов, – начала я и ойкнула. – Мужчина с тележкой. У него там были банки. Очень похожие на эти.

– Ты о ком? – полюбопытствовала Рина.

Я изложила историю про незнакомца с сумкой.

– Вы перепутали пакеты с консервами! – рассмеялась Рина.

Я опустила взгляд. Спасибо свекрови за деликатность. Незнакомец не брал сам сумку, ее ему вручила я.

– Представляю реакцию членов семьи дядьки, когда они поймут, что сегодня у них на ужин собачья вкуснятина, – продолжала Ирина Леонидовна.

– Но это не объясняет факт общей сонливости, – возразила Людмила Юрьевна, – ну-ка, сейчас гляну. Можно включить чайник?

– Ох, простите, не догадались вам предложить… – начала Надежда.

– Нет, нет, – остановила ее врач, – хочу над паром снять с банки бумажку с русским переводом.

– А смысл? – заморгала Надежда Михайловна, втыкая вилку в розетку и включая чайник.

– Перевод часто не совпадает с оригиналом, – объяснила Люда, поднося пустую жестянку к носику электрочайника.

– Один раз я купила готовую смесь для кекса, – вспомнила Рина, – сделала все по инструкции, но ничего хорошего не получилось. Потом оказалось, что толмач забыл упомянуть про двести граммов сливочного масла.

– Вот-вот, – кивнула врач, аккуратно отделяя небольшой листок. – Вижу текст на английском. Читаю: «Особо восхитительное второе блюдо…»

– Это мы уже слышали, – поморщилась Надежда Михайловна.

– «Разработано специально для психиатрических клиник, – продолжала Люда, – применяется для успокоения среднебуйных пациентов в момент агрессии. Деликатесное мясо снабжено соусом из плодов растений, которые медицина давно применяет в качестве «гасителей гнева». Состав…»

– Что? – попятилась Ирина Леонидовна.

– Кого? – ахнула Надежда.

Доктор вернула банку на столик.

– Был у меня один знакомый прохиндей. Он покупал не совсем законным путем партии товара, который продается с большой скидкой, потому что адресован больным. Например, йогурт, который рекомендуют пить после ряда операций. Стоимость товара занижена, чтобы недужный мог приобрести лечебное питание. А ловчила продавал потом этот продукт втридорога. Я с ним разорвала отношения, когда получила от него предложение торговать в ветаптеке при моей клинике кормами для собак с истекшим сроком годности. Он сказал: «Можно на пакетах исправить дату». Начал меня уговаривать, попутно сообщил про свой бизнес на лечебном питании для людей и заверил: «Давно этим делом занимаюсь, никаких проблем не было! Получишь хорошие деньги!»

– Кто-то закупил успокоительные консервы и выставил их в супермаркете? – возмутилась Рина. – Вот вернется Ваня, пусть примет меры.

Альберт Кузьмич открыл глаза, замяукал, потом встал на лапы и, покачиваясь, пошел на кухню. Мы побежали за ним. Кот начал пить воду. Пока он лакал из миски, притопали Мози с Роки и тоже ринулись к своей поилке.

– Надо поставить чайник, – сообразила Бровкина, – у Димона с Никитой, наверное, тоже жажда откроется. Танюша, твой телефон звякнул, эсэмэс прилетело.

Я вышла в столовую и увидела, что сообщение пришло к Коробкову. Я не принадлежу к людям, которые любят читать чужую переписку. Но это известие пришло на рабочий номер на ватсапп, и отправил его… Клоун.

Я схватила трубку, вошла в гостиную и начала трясти Димона, повторяя:

– Проснись, проснись.

– Лапуля, не буди меня, – пробормотал Коробков, – ночь на дворе. Я сплю.

– Это Таня, – сказала я.

– Таня у нас дома не живет, – зевнул Димон и открыл глаза. – Привет! Я где?

– У меня дома, – объяснила я и сунула ему мобильный. – Тут сообщение от Клоуна!

– Спать хочу, – зевнул Коробков, – глянь, что там.

Я открыла эсэмэс: «Сегодня. Двадцать два. Улица Киселева, двенадцать. От вас один человек».

Димон сел.

– Просто глаза слипаются. Я позвонил Ромунову, чей телефон Иосиф дал, услышал, что «номер не обслуживается». Может, Гаранин правда с Ромуновым давно не общался. А может, отказать Аде не мог, верный контакт дать не хотел, вот и нашел выход, сообщил номер, которым не пользуются. Но Иосиф назвал кличку – Клоун. И получилось.

– Как ты его нашел? – изумилась я.

Приятель натянул плед повыше.

– Воспользовался старыми связями, порасспрашивал разных человечков. Один под большим секретом сообщил, что Клоуна звать Анатолий Германович Бежин.

Димон потер лоб.