Бегемот. Структура и практика национал-социализма 1933 - 1944 гг.

Торговая политика Германии поощряла экспортную торговлю везде, где это было возможно. Федеральный внешнеторговый комитет был создан (в октябре 1933 г.) как учреждение, связанное с министерствами экономики и иностранных дел. Ему помог совет внешней торговли, состоящий из самых влиятельных представителей внешней торговли. Федеральное экспортное страхование, прежде бизнес частных страховых компаний, теперь осуществляется государством. Торговля с Россией всегда получала благоприятный режим, и Германия часто вкладывала деньги в Россию. Подобные соглашения были заключены на Балканах. Сокращение транспортных тарифов, налоговые привилегии, прямые субсидии в устойчивой валюте Германии и коллективные налоги, взимаемые в экономических группах (28 июня 1935 г.) давали дополнительные стимулы.

Политика была в целом успешной, хотя аннексия Австрии ухудшила условия внешней торговли.[712] Использовалось множество методов с целью обеспечения сырья и завоевания иностранных рынков, в частности контроль за иностранными валютами, манипуляция клиринговыми соглашениями и методы бартерных сделок. Именно эти аспекты нацистской политики являются самыми известными внешнему миру.[713] Контроль за иностранной валютой оказался превосходным средством избавления от внешних долгов. Хорошо известен тот факт, что чем больше долг, тем более сильным является положение должника. Иметь огромные долги значит иметь власть; такова одна из аномалий любой кредитной системы. Для кредитора рискованно настаивать на выплате огромного долга, если такая настойчивость может привести к уничтожению самого существования должника. Крупные должники должны быть поэтому окружены заботой, к ним нужно относиться как к курицам, которые могут нести золотые яйца — в будущем. К этому общему наблюдению следует добавить солидарность международного капитализма. Настойчивое требование немецких платежей могло бы, по представлению кредиторов, привести национал-социализм к большевизму. Именно такую музыку Шахт на самом деле успешно исполнял.

Немецкая задолженность иностранным кредиторам была высока. Комитет Лейтона-Виггина, назначенный по рекомендации лондонской конференции 1931 г., установил этот долг в размере 23 000 000 000 марок — 8 000 000 000 в долгосрочной ссуде, 9 000 000 000 в краткосрочных ссудах и 6 000 000 000 в других инвестициях.[714] Депрессия и крах международной торговли сделали поток золота из Германии и выплату репараций чрезвычайно затруднительными. Эта трудность тем не менее была преодолена мораторием Гувера, который Конгресс ратифицировал 22 декабря 1931 г. Выплата репараций закончилась к середине 1931 г. Но эти выплаты никогда не были значительной утечкой для немецких ресурсов. С 1924 г. по июль 1933 г. было выплачено и 400 000 000 марок,[715] хотя это число оспаривается как слишком высокое. Насколько значителен был размер репараций, можно понять из того факта, что внутренние сбережения с 1925 г. до 1928 г. составляли 25 000 000 000 марок, а с 1925 г. по 1930 г. приблизительно 45 000 000 000 марок.[716]

В то время как выплаты репараций были закончены, оплата частных долгов все еще оставалась проблемой. Юридическим средством приостановить их был указ о контроле за иностранной валютой, подписанный президентом фон Гинденбургом на основе статьи 48 Конституции 15 июля 1931 г.; этот указ послужил в свою очередь основанием для многих других указов, которые в конечном счете были кодифицированы в один общий регламент.[717] Контроль за иностранной валютой передавался Reichsbank, который вместе с Золотым дисконтным банком был освобожден от контроля. У всех других должно было быть разрешение приобретать, продавать или иным образом избавляться от вкладов в иностранной валюте и ценных бумаг сверх определенного количества. Исключения должен был предоставлять Reichsbank. Будущая торговля в иностранной валюте была запрещена, а о ценных бумагах, приобретенных после определенной даты, следовало сообщать Reichsbank. Законодательство оказалось эффективным лишь частично. Утечка золота и иностранной валюты продолжалась, и золотые запасы Reichsbank упали приблизительно с 3 000 000 000 марок в середине 1930 г. до 991 000 000 в декабре 1932 г., и наконец до приблизительно 78 000 000 в 1939 г. И это несмотря на различные приостанавливающие соглашения, заключенные между немецкими должниками и иностранными кредиторами, сначала в августе 1931 г., и измененные и возобновленные в различные иные даты.