Читаем Беглец полностью

Едкая вонь царила на всех этажах, снизу доверху. От запаха паленой изоляции першило в горле, слезились глаза, свербело в носу. Вентиляция не работала. Ничего не работало: компьютеры, связь, системы наблюдения, электронные замки, лифты, освещение… Реактор, сволочь, заглох. Резервные системы питания умерли, не успев включиться. Иссякли в ноль батареи, аккумуляторы, любые другие источники энергии. Персональные коммуникаторы, аварийные фонари, лучевики — все превратилось в бесполезный хлам.

Долго куковать во тьме не пришлось — помощь подоспела быстро. О, счастье! Такое счастье, что удавиться впору. Если Тиран о чем и думал, взбираясь по ступеням, так о крюке, петле и мыле. Он бы застрелился, да ничего не стреляло.

Счастье в составе двух рот спецназа и особой бригады спасателей подняли по тревоге. Это случилось ровно через две минуты после того, как подземный исследовательский центр замолчал, не отвечая на запросы и не подавая признаков жизни. Одиннадцать минут, и все были на месте.

Тирану выдали фонарь. Яркое пятно света подпрыгивало в такт шагам, выхватывало из тьмы лестницу, панели стен. Пластик бликовал, добавляя картине инфернальности. Сверху раздавались голоса спасателей, шарканье подошв, скрежет металла.

— Сюда ставь, к стене. Да, вот так.

— Подсоединяю.

— Под ноги смотри!

Глухой стон.

— Тут живой!

— Медиков на минус третий! Быстро!

— У нас раненый!

Выше по лестнице дробно загрохотали шаги. Тиран вышел на площадку минус третьего, остановился перевести дух. Старею, подумал он. Выключил фонарь: здесь уже установили переносную систему освещения. Стерильно-белый свет резал глаза. От света пахло бедой и тревогой. Как свет может иметь запах, Бреслау не знал, но ощущениям своим доверял.

Из холла перед лифтом буквой «Т» расходились три коридора — как и на всех этажах бункера, кроме самых нижних, технических. Здесь царила деловитая суета. Люди в синих комбинезонах техников ставили оборудование, тянули силовые кабели и волноводы. Люди в черной форме спецназа, вооруженные до зубов, с лицами, скрытыми под забралами шлемов, заканчивали осмотр помещений. Люди в светло-зеленых комбинезонах медиков укладывали раненого на носилки с антиграв-подвеской, готовили инъекцию. Кто-то орал в уником, отдавал распоряжения насчет транспорта. Криминалисты в сером осматривали трупы, делали снимки, замеры. Один присел возле темного пятна в форме человеческой фигуры: брал образцы для анализа.

Все были заняты делом, кроме него, Яна Бреслау. Он свое дело провалил с треском. Последствия разгребут другие. В том, что его отстранят — уже отстранили! — Тиран не сомневался. Что дальше? Обвинение, трибунал, приговор? Что же, дружок, ты это заслужил. Все лучше повторного визита Скорпиона.

Вздохнув глубоко, Бреслау закашлялся. Вонь изоляции никуда не делась. Одно хорошо: она забивала смрад горелой плоти, который должен, просто обязан был тут витать. Уж лучше изоляция…

За спиной раздалось пыхтение усталой бегемотихи. На площадку выбралась адъюнкт-комиссар Рюйсдал — и тоже погасила фонарь. Не говоря ни слова, Линда обвела взглядом безрадостную картину. Казалось, женщина фиксировала происходящее на камеру, для отчета.

— Кавалер Сандерсон не обращался к вам с просьбой? — отдышавшись, спросила Линда. — Я имею в виду, с личной просьбой?

— Какой именно?

— Например, о переводе.

— Что за глупости? Куда бы мы его отсюда перевели?

Прежде чем двинуться наверх, Тиран с комиссаром спустились на минус девятый. К тому времени этаж вдоль и поперек обыскали спасатели. Насмерть перепуганных нянь, техников и врачей эвакуировали. Запертую дверь детской взломали. Внутри обнаружился умеренный беспорядок: игрушки разбросаны по полу, кровать дыбом, на блюде — три огрызка и надкусанное яблоко. Ни живых, ни трупов, ни следов борьбы, огня или взрыва. Угол простыни, свисавшей с кровати, чуточку обгорел, но это не в счет.

Сандерсоны, отец и сын, исчезли.

Тирану представилось невозможное: пока охрана воюет с налетчиками, предприимчивый кавалер Сандерсон под шумок забирает сына и уводит сквозь огонь сражения в безопасное укрытие. Куда? Да куда угодно! К бабушке, например. Лишь бы подальше отсюда.

К бабушке? К чертовой бабушке!

— Я говорю о мальчике, — упорствовала Линда. — Кавалер Сандерсон не просил о переводе сына?

— Куда? С минус девятого на минус шестой?

— Вообще из бункера. В какое-нибудь другое место.

— В оперный театр?

— Ну, не знаю. В специнтернат «Лебедь», например.

— Вы бредите? Что Натху забыл в «Лебеде»?!

— Значит, не просил, — пробормотала комиссар. — Ладно.

И замолчала.

У нее шок, понял Тиран. Женщине трудно пережить такое без последствий. А ведь она еще и сражалась — там, в этом их сраном галлюцинаторном комплексе…

Кашляя, они продолжили подъем.

На выходе из бункера усатый спецназовец без шлема проверял выходящих. Делал он это с дотошностью энтомолога, изучающего редкий вид саранчи. Бреслау и комиссар по очереди приложили ладони к папиллярному идентификатору. Проверяющему этого оказалось мало: усатый отсканировал у обоих сетчатку глаз и взял образцы потожировых следов для экспресс-анализа.

Перейти на страницу:

Все книги серии Ойкумена

Куколка
Куколка

Кто он, Лючано Борготта по прозвищу Тарталья, человек с трудной судьбой? Юный изготовитель марионеток, зрелый мастер контактной имперсонации, исколесивший с гастролями пол-Галактики. Младший экзекутор тюрьмы Мей-Гиле, директор театра «Вертеп», раб-гребец в ходовом отсеке галеры помпилианского гард-легата. И вот – гладиатор-семилибертус, симбионт космической флуктуации, соглядатай, для которого нет тайн, предмет интереса спец-лабораторий, заложник террористов, кормилец голубоглазого идиота, убийца телепата-наемника, свободный и загнанный в угол обстоятельствами… Что дальше? Звезды не спешат дать ответ. «Ойкумена» Г.Л. Олди – масштабное полотно, к которому авторы готовились много лет, космическая симфония, где судьбы людей представлены в поистине вселенском масштабе.Видео о цикле «Ойкумена»

Генри Лайон Олди

Космическая фантастика

Похожие книги

Пентаграмма войны
Пентаграмма войны

Прошло двадцать пять тысяч лет с того момента, как человечество сделало свой первый шаг в космос, возникли и распались в прах великие империи, успели прогреметь и утихнуть страшные войны, равных которым не знала вся история расы. Человечество несколько раз достигало почти божественного могущества и вновь откатывалось на грань цивилизованного существования. К 3346 году нового времени десятки планет и населяющие их сотни миллиардов человек застыли в хрупком равновесии, удерживаемом противостоянием грозных сил, каждая из которых в состоянии уничтожить мир.Только что отгремела очередная межзвездная война, унесшая жизни целой расы, но человечество, погрязшее в пучине внутренних противоречий, продолжает противостояние всех против всех. В войну втянуты и сторонники биотехнологического развития, и технари, и раса магов. Боевые заклинания против штурмовых роботов, биокиборги против древних рас. Выживает сильнейший!

Андрей Борисович Земляной

Космическая фантастика