Беглец

Сомнительно, чтобы Стилет использовал ту же тактическую схему. Но даже если и так, все зависит от мастерства, с которым она будет исполнена. И если ему удастся подловить противника повтором, то статистика Леднева ухнет ниже плинтуса. Это при условии, что он выживет.

Андрей атаковал нурсами, как только дистанция стала приемлемой. Десяток снарядов с упреждением, десяток – по наиболее вероятной траектории уклонения. И столько же снарядов из пушки по возможному второму вектору. Стилет, конечно, обнаружит ее работу, но полукилограммовая стальная болванка – это не реактивный снаряд, и отследить ее траекторию невозможно. Так что успех вполне вероятен, хотя Андрей на него и не рассчитывал. Ну разве только как на невероятную удачу. Вот только он не в такой ситуации, чтобы делать на это серьезную ставку.

Леднев развернул истребитель под прямым углом к прежнему курсу и врубил маршевые двигатели на полную тягу. Не сказать, что приятные ощущения, но переносится куда легче, чем форсаж, да еще и под острым углом на противоположном курсе. Вот уж где перегрузка!

Но момент для этого козыря пока еще не настал. Сейчас они обмениваются ударами с дальней дистанции. Хм. Вообще-то пока ведет огонь только Андрей. Стилет отмалчивается, зато вполне успешно вышел из-под обстрела. Ловушка с пушечным залпом не сработала. Противник уходил по другой траектории, при этом продолжая сближаться. Истребитель рассчитан на ближний бой, именно в этом его сила, хотя и слабость, чего уж там.

Андрей успел выстрелить еще одной волной, когда наконец пришел ответ. Стилет и впрямь мастерски владел машиной и вооружением. Он не только вышел из-под обстрела, но и сразу же перешел в контратаку. Две серии нурсов, да еще и пущенных грамотным веером. Причем с курсом уклонения Андрея он угадал.

Леднев рванул машину вверх, выводя ее в мертвую петлю с одновременным доворотом вправо. Семьдесят процентов поражения сменились тридцатью. И не успела эта угроза сойти на нет, как поступили данные о второй серии. Процент подскочил до восьмидесяти. Вновь – тяга на маневровые двигатели, и следом – на маршевые. Но без фанатизма. Как бы Ледневу ни приходилось тяжко, бой еще не вошел в пиковую фазу, чтобы начинать разбрасываться козырями.

Процент поражения все же удалось снизить до минимума, а когда иглометы разобрались с одним из нурсов, так и вовсе нейтрализовать. Перестук обломков ракеты по корпусу истребителя не в счет. Но именно в тот момент, когда Андрей уже решил, что пронесло, истребитель вздрогнул от двух попаданий, буквально слившихся в одно. Лола конечно же засекла работу пушки. Но, признаться, Андрей и не подумал, что Стилет станет выпускать все снаряды по одной и той же траектории. А тот поступил именно так.

– Легкие повреждения хвостового оперения. Выведен из строя третий кормовой маневровый двигатель, – бесстрастно сообщила Лола.

Вот же ублюдок! Конечно, машина не потеряла управление, но на ее маневренности такие повреждения несомненно скажутся. А значит, пора переходить к решительным действиям. По факту, он уже проиграл. Мелькнула было мысль подставить под удар хвост. В этом случае добраться до самого пилота практически нереально. Самому же, как и в прошлый раз, катапультироваться. Но Андрей тут же от нее отмахнулся.

Не мог он поступить так. В какой-то момент, еще там, в океанских глубинах, он переступил через свой извечный страх. Точнее, не страх даже, а трусость. И возвращаться обратно не желал. Он еще может драться! Ничего пока не кончилось! Нужно только взять себя в руки.

Продолжая двигаться прежним курсом, Андрей заглушил маршевые двигатели, развернул машину носом к Стилету и выпустил сразу две самонаводящиеся ракеты. Они, конечно, и так наведутся на цель, но лучше это делать все же в направлении противника. Запас топлива не бесконечен, чтобы расходовать его на маневры, да и лишнего времени у него нет.

Следом выпустил веер нурсов, что несколько ослабит эффективность средств непосредственной обороны. Сдобрил нурсы несколькими снарядами из пушки.

Искин засек ответный залп из десятка нурсов и двух ракет. Наверняка и пушка отработала. Отсчет пошел на доли секунд. Неверное решение или промедление – и это финал. Ну, может быть, не окончательный и бесповоротный, но поражение однозначно.

Разворот под острым углом и форсаж. Перегрузка – втрое от принятого стандартного максимума. Искин тут же поспешил выдать предупреждение о запредельных нагрузках и не унимался ни на секунду, настаивая на прекращении этого безумия.

Леднева буквально размазало по ложементу. Перед взором появились хорошо знакомые муть и разноцветные круги. Да, зрение подводило, это факт. Но не так сильно, как у большинства пилотов в подобных условиях. А уж тех, кто мог в такой ситуации сохранить здравость суждений и способность адекватных действий, было и того меньше.

По мере изменения вектора и скорости девяносто процентов поражения начали резко сокращаться, но все же замерли на пятидесяти. Нурсы не способны поменять траекторию, чего не сказать о ракетах, и они стремительно приближались.