Беглецы

Он пробирался вперед и оглядывал местность. Среди кукурузных полей попадались рощицы деревьев, маленькие островки нерасчищенного леса, но в основном пашни тянулись до самого горизонта. На северо-востоке виднелся небольшой амбар, а в глубине, подальше от дороги, стоял жилой дом. Его окно светилось среди полей теплым желтым светом. За ним была невысокая гора. Чин хорошенько к ней присмотрелся — может, это та, с тоннелем, про которую рассказывал Хёк? Ноги его подогнулись, и он упал на землю, но заставил себя подняться. Он заберется в амбар и сможет там переночевать. Мысль о тепле придала ему сил, и Чин, спотыкаясь, устремился к своей цели. Возле жилого дома он сбавил ход.

Чин ползком подобрался к сараю. Возле того слышалось тихое воркованье готовящихся ко сну кур и пахло коровьим навозом. Дверь амбара была заперта на висячий замок. Сунув нос в щель возле двери, Чин глубоко вдохнул. Чего бы он не отдал за то, чтобы прилечь где-нибудь в тепле. Парень соскользнул спиной вниз по двери сарая и посмотрел на желтый свет, лившийся из окон дома. Он ждал. Чин не знал, чего именно дожидается, но приготовился ждать долго.

В окне мелькнул силуэт женщины, и по ее плечам и груди Чин мог совершенно точно сказать, что она не из его страны, потому что она была толстой — таких толстых он не видел никогда в жизни. Чин заставил себя подняться на ноги и стал дожидаться, когда эта женщина снова появится. При каждом его выдохе перед лицом клубился и исчезал пар, и морозный воздух забирал последние крохи тепла из его тела.

Внезапно у Чина возникло желание подойти к дому поближе, и он с трудом поплелся через двор. Под подошвами ботинок хрустела замерзшая колючая трава. Старый деревянный дом был приземистым, с кладовкой в виде пристройки сбоку и еще несколькими примыкавшими к нему шаткими строениями. Все вместе они напоминали небрежно сложенный домик из положенных одна на другую игральных карт. Чин поднял руку с негнущимися пальцами и постучал в дверь. Через некоторое время она приоткрылась, и показался коренастый мужик с бочкообразной грудью, в вязаном жилете и мешковатых спортивных штанах. Его гладко обритая голова блестела под светом голой лампочки. Увидев Чина, он сузил глаза и попытался захлопнуть дверь. Но Чин подставил ногу, не дав ей закрыться.

— Убирайся отсюда! Я закрываю дверь, — пробурчал мужчина по-корейски.

Он говорил по-корейски!

Чин взволнованно воскликнул:

— Пожалуйста, прошу вас! Мне нужно совсем немного — только просушить одежду, а потом я снова уйду своей дорогой — обещаю!

— Мы уже сыты по горло шатающимися тут перебежчиками. Вы, ребята, уже совсем нас ободрали. — Мужик попытался оттолкнуть непрошеного гостя, и его жирные пальцы заскользили по предплечью Чина.

От этого человека пахло как от животного. Чин мельком заглянул в темное помещение позади хозяина и понял, что запах исходил не от него, — так пахло во всем доме, и это был запах вареного мяса. Узнав его, парень едва не лишился чувств: то был густой, жаркий аромат бульона на свиных костях. Он не ел свинины уже много-много лет. Чин изо всех сил вцепился в мужчину.

— Совсем ненадолго, — задыхаясь, простонал он. — Умоляю вас!

— Впусти его, — донесся откуда-то из глубины дома женский голос, и вскоре показалась жена хозяина. Это была не женщина, а развалина. Все ее тело вихлялось во время ходьбы из-за того, что каждый шаг сопровождался поворотом колена. Волосы ее были выкрашены в черный цвет, но в упругом ореоле кудряшек, обрамляющем ее голову, проглядывала седина. В руках она держала дуршлаг, полный полупрозрачных соевых отростков. Женщина, казалось, была покрыта жиром, как и ее муж. Какими же уродливыми выглядели эти коренастые китайцы, говорившие по-корейски!

— Давай! — Свободной рукой она рисовала в воздухе неровные круги. — Закрой уже дверь! — рявкнула женщина на мужа.

— Бию, сука, слушай меня!

— Закрой дверь! — огрызнулась та.

Мужчина секунду поколебался, угрожающе глядя на них черными глазами, затем отошел от двери.

— Заползай. — Он поднял руку тыльной стороной к Чину, и парень прошел мимо хозяина в дом, поклонившись хозяйке.

— Большое вам спасибо. Не знаю, как вас и благодарить.

— Не за что нас благодарить. Сушись. Господи, ну и виду тебя. Мог бы с таким же успехом нацепить на себя табличку с надписью «Поймайте меня», — сказала женщина, бросив на Чина косой взгляд. Она оглядела его с ног до головы, отметив, насколько худым и высоким, даже очень высоким для северокорейца он был, — к тому же очень симпатичным. И этот парень не дрогнул, как делали большинство крысенышей из Чосона.

— С вами есть друзья? — поинтересовалась она.

Чин покачал головой:

— Я один.

— Совсем один?

Чин скорчился возле печки и едва не потерял сознание, почувствовав покалывание от тепла, проникавшего через промороженную одежду. Он просто обезумел в теплом тесном помещении этого дома, где воздух был густо пропитан запахом бурлившего в печке супа на свиных костях.

— Можно я это высушу? — Он указал на куртку.

— Снимай, снимай, — разрешила Бию и крикнула мужу: — Эй, Лок, брось ему покрывало!