Беглецы

Мама обставила дом очень гармонично, с чувством меры, и эта гостиная была любимым местом Суджи с самого детства. Девушка вспомнила, сколько времени она провела на коленях возле кофейного столика, выполняя домашние задания. Суджа снова оглядела предметы, которые были ей так дороги. Перламутровые приставные столики, подпиравшие диван с обеих сторон, отражали мягкий утренний свет. У дальней стены поблескивали керамические вазы, а на подоконнике снова зацвели пышным цветом бегонии в горшках. Мама подрезала и прищипывала их каждую неделю, терпеливо добиваясь постоянного цветения.

Наконец Суджа повернулась к умме и взглянула на нее. Она впервые увидела мать словно со стороны, глазами постороннего человека или прохожего на улице. Перед ней была хорошо одетая женщина с яркими глазами и полными щечками. Ей можно было бы дать любой возраст. Только легкая полнота вокруг шеи, на запястьях и щиколотках могла выдать ее годы. Но спину она держала прямо, и это придавало ей царственный вид. Суджа испытала прилив любви и восхищения.

— О, умма, ты такая красивая! — воскликнула она.

Мать вскинула бровь.

— Ты это заметила только что? Я такая, как и всегда, — сказала мать и повернулась к двери. — Пойдем. И не забудь захватить сушеных анчоусов и мисо к завтрашнему ужину. — Она выудила несколько банкнот из сумочки и протянула их дочери.

Суджа с сомнением смотрела на деньги. Мать потрясла банкнотами.

— Хорошо, умма, — сказала Суджа, поджав губы, и нехотя положила деньги к себе в сумку. — Сегодня вечером я подзадержусь, но заскочу до закрытия рынка.

— Почему ты подзадержишься?

— Надо подготовиться к экзамену по истории, а у нас с Миран один учебник на двоих. Поэтому я буду заниматься вместе с ней.

— Миран? — оживилась мать, и ее голос сделался выше. Ей всегда нравилось слушать про подруг Суджи. — Давно я ее не видела.

— Она была занята, — лаконично ответила Суджа.

Мать пристально посмотрела на нее.

— Что с тобой? Ты хорошо выспалась? — Она взяла дочь за подбородок и приподняла ее лицо. — У тебя такие мешки под глазами! — Они стояли друг против друга и словно смотрели на собственное отражение в зеркале.

Заглянув в материнские глаза и снова испытав сильные эмоции, Суджа часто заморгала, чтобы не дать слезам покатиться из глаз.

— Все хорошо, умма, — заверила она. — Я высплюсь сегодня. — Девушка обняла мать и держала ее в объятиях очень крепко.

На улице Суджа взяла мать под руку. Они шли к метро, и люди обгоняли их на тротуаре. Это был обычный рабочий день, как любой другой, только сегодня в рюкзаке Суджи не было книжек. Вместо них там лежало несколько смен одежды, немного денег, аккуратно сложенных и завернутых в лист бумаги, и узелок с едой. Всю неделю Суджа продумывала, что из вещей взять с собой, перебирала памятные, подаренные родителями сувениры, ящики с одеждой и подсчитывала, сколько взять еды. В конце концов она решила подойти к выбору прагматично и упаковала в рюкзак пакет с рисовыми шариками, вареные яйца и прочую провизию, прихватив на память только одну маленькую фотографию родителей. Убедив себя, что все равно скоро вернется домой, она сунула эту единственную фотографию между слоями одежды во внутренний кармашек и застегнула его.

Рюкзак был туго набит, но весил меньше, чем обычно, когда в нем лежали книги. И тем не менее он оттягивал плечи. В нем было все, что потребуется для выживания на протяжении следующих нескольких дней. Суджа понятия не имела, на какое время ей потребуется растянуть этот запас провизии. Когда они подошли к метро, девушка сбавила шаг и теперь плелась еле-еле, надеясь растянуть последние секунды, проведенные с матерью. Время бежало так быстро — как они могли так скоро очутиться здесь? Умма, как всегда, вела себя прагматично, поэтому начала терять терпение:

— Что с тобой сегодня? Мы опоздаем. Поторопись!

— Хорошо, — пробормотала Суджа, но так и не прибавила шагу.

Мать ни о чем не подозревала и, конечно, не должна и не могла ничего знать о замыслах Суджи. Это была ее самая большая тайна от родителей, и последствия ее были ужасны. Мама всю жизнь потратила на то, чтобы обеспечить Судже безопасную и счастливую жизнь, а сейчас ее дочь собиралась солгать ей и бросить ради того, чтобы отправиться по следам Чина. Она предавала маму ради мужчины, которого повстречала всего два года назад. Суджа с горечью посмотрела на мать — предательство тяжким бременем легло на сердце девушки.

Умма же взглянула на дочь добрым и пристальным взглядом, почувствовав, как может почувствовать только мать, перемены в своем ребенке.

— Что не так? — спросила она с тревогой в голосе. — Ты хочешь мне что-нибудь сказать?

Суджа посмотрела на мать блестящими от слез глазами:

— Просто я… я устала.

— Ты не просто устала. — Умма пыталась заглянуть в лицо дочери. — Что-то не так. Расскажи мне.

Суджа покачала головой, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

— Есть некоторые политические моменты в университете, и они меня изматывают, — выпалила она. — Мы с Кёнбок не разговариваем.

Мама немного успокоилась.