Беглянка

–Он мой муж. И отец моего ребенка. Остальное – не твоё дело. Убирайся отсюда, тебе здесь не рады.

Она хотела закрыть дверь, но Царьков схватил ее за руку и пригвоздил к стене, сжав горло девушки. Света испуганно осела, и тяжело дыша, зажмурилась в ожидании удара.

–Ты, кажется, не поняла. -Максим злобно оскалился. Его лицо было настолько близко, что Света видела тонкие полосы морщин под его глазами. – Я у тебя ничего не спрашиваю, а говорю, что пришел за сыном. И ты мне его отдашь, по-плохому или по-хорошему. Не советую выделываться. Я вас сотру в порошок. Завтра в девять приеду за вами, поедем на анализ. И без фокусов, Светочка. Подумай о муже.

Царьков торжествовал!

–И передай Белкину, что он безработный.

Максим скрылся в лифте. Мир снова переворачивается с ног на голову, а ведь Света только начала привыкать к скучной счастливой жизни. Три месяца назад она уговорила себя не думать о том, кто настоящий отец ее сына и принять факт, установленный в документах – Белкин Вячеслав. И теперь появляется Царьков и разбивает в пух и прах всё то, что с таким трудом восстанавливали Слава и Света. В подъезде стало зябко и пусто. Лифт, не останавливаясь, проехал на верхние этажи. Соседские двери неприступно чернели, поглощая весь проникающий на площадку свет и отталкивая любые звуки. Удивительно, но Света не знала никого, кто жил за этими дверьми. И сейчас двери были безмолвны. Они имели лишь порядковый номер, номер в цепи других номера, таких же безличных и недоступных. Лифт пронесся вниз, унося оживленный громкий разговор, разбавленный смехом. Возвращение было неизбежно.

–Ну, – подлетел к жене Слава, – что он хотел? Что сказал?

–Он хочет установить отцовство и забрать моего сына…

Слава на секунду потерялся в раздумьях, а потом оживлённо зашептал:

–Но сын может быть и мой, ведь так? И тогда нам ничего не грозит! Подумай, ведь Стёпка может быть моим! И тогда Царьков отстанет от нас. Мы же этого хотим, правда?

Света обессилено вздохнула: «Если ребенок его, то он заберёт сына себе. Я не могу рисковать, Слава!»

–Такое ощущение, словно ты уже сама решила, кто отец. И это не я.

В голосе мужчины слышалась обида. Света собрала последние силы и подняла голову, посмотрела в глаза мужу.

–Такое ощущение, что ты меня не слышишь. Мне всё равно, кто его отец. Он мой сын. А вот тебя, похоже, это не устраивает.

Слава закипел:

–А что меня должно устраивать? Что я не знаю, своего ли сына воспитываю? Нет, меня это не устраивает! Я хочу знать, кто отец! Когда будут делать анализ?

–Завтра в девять приедут.

–Отлично! Я отпрошусь с работы до обеда!

– Не стоит, – тяжело вздохнула Света, но Слава перебил ее.

–Стоит! Я поеду с вами! – прошипел он сквозь зубы.

–Царьков тебя уволил….

Мужчина окаменел. Света тяжело поднялась, взяла ребенка и уложила в кроватку. Сверху раздались шаги, и вновь загремел женский смех.

В тот день Слава не сказал ни слова. Вечером он поужинал в одиночестве и лег спать. Света тоже молчала. О чем говорить? Если решение уже принято, и слушать доводы жены он не собирался. Она же приняла своё решение – она ни за что не отдаст ребенка. Никому.

Когда Света проснулась, было пять утра. На цыпочках, стараясь не шуметь, она собрала необходимые вещи, документы, положила в сумку несколько погремушек. Из шкафа она достала деревянную шкатулку, где хранили сбережения, и переложила деньги в свою сумку, распределив по внутренним карманам.

В полной тишине заскрипел диван. Света инстинктивно присела и затаила дыхание. Слава перевернулся на другой бок и вновь мерно засопел.

Света собрала сына, взвалила довольно увесистую сумку на плечо и легонько прикрыла за собой дверь. Лифт стремительно уносил девушку вниз, усиливая тревогу. Куда они сейчас пойдут? Ведь идти им некуда: ни родителей, ни друзей у нее не было. Были коллеги с работы, но они никогда не были близки настолько, чтоб заявиться с ребенком под утро. Федосеева – тогда придётся всё рассказать, а после Таня сотрёт и Славу, и Царькова в порошок… Лифт остановился и двери раскрылись. Съедаемая страхом, Света застыла в нерешительности. Вот кнопка нужного этажа. Стоит лишь ее нажать – лифт помчит наверх, и придется довериться судьбе. Доверить судьбе маленького человека, ее сына. Света посмотрела на личико ребенка. Он не похож на Славу. Но и на Царькова тоже не похож. Ах, если бы знать заранее! И тут же вспомнился Максим, развалившийся в кресле с видом победителя. В груди поднялась волна ненависти.

– Ну уж нет! Сын – только мой! – И Света, полная решительности вышла из подъезда.