Беглянка

–У меня нет билета, но вот, – И Света вложила в руки женщины измятые купюры.

–Вам до Таганского? – Недовольно прогнусавила работница. – Билеты в кассе приобретаются, а не у меня.

Света схватила ее за руку и взмолилась:

–Пожалуйста, я не могу в кассу! У меня ребёнок, пожалуйста, мне очень надо!

Женщина закатила глаза, окатив ребенка и обезумевшую мать уничижающим взглядом. Через стекло Света видела, как преследующие ее мужчины встали в центре колонн, поверх голов разыскивая своих жертв.

–Проходите, места в конце салона. – Наконец, выдавила из себя кондуктор, и прикрикнула водителю, – Володя, этих двоих я через себя пропущу.

Она сунула деньги в карман, пожелала всем счастливого пути и вышла. Дверь шумно выдохнул, захлопываясь, автобус крякнул, затрясся и стал отъезжать от платформы. Приоткрыв запылённые шторки, Света взглядом провожала растерянно метавшихся среди ожидающих отправления пассажиров. Они перекрикивались, размахивая руками, на лицах читалось смятение. ПАЗ с беглянкой вынырнул на дорогу, на прощание посигналив оставшимся коллегам, и бодро побежал на выезд из города. Света выдохнула и расстегнула комбинезон Стёпке. Потом достала из кармана телефон и вынула из него батарейку.

«Вот и всё, сынок, – прошептала она, склонившись над ребенком, – Теперь нас никто не найдёт.»

Вся жизнь Белкина тем временем промелькнула перед глазами. Он никогда не стремился сделать карьеру, ведь это долго и мучительно сложно. Ему бы что попроще. Поэтому появились азартные игры. Сначала во дворе, потом с приятелями, а уж после – в закрытых, как их называли, клубах. Там он и встретил впервые Царькова. Властный, сильный и нетерпимый, он умел увлечь за собой, харизмой или первобытным страхом – кто знает! – но люди шли за ним и полностью подчинялись. Тогда Слава остался должен в очередной раз, и в тот же вечер, возвращаясь домой, расстроенный и проникший, познакомился со Светланой. Он помог ей нести тяжёлую сумку, а она вызвалась отблагодарить его ужином. И он пригрелся, прикипел душой к ее спокойному размеренному укладу. Приходил вечерами да так и остался. Света была очень признательна молодому человеку за заботу, прощала поздние возвращения и постоянные смены работ.

«Просто не везёт! У каждого бывает» – Думала она и жалела его. А он запутывался всё больше и больше, увязал в долгах, пока Царьков не сказал, что надо всё отработать. Но отрабатывать, как оказалось, было совсем не интересно и скучно, часть зарплаты Слава отдавал Максиму Ивановичу, а оставшихся денег было катастрофически мало. Света поддерживала, как могла, а Царьков устал ждать.

Теперь Слава стоял перед раскрытым шкафом и смотрел на опустевшие полки. А ведь не этого он хотел! Этот малыш, отцом которого, возможно, был Царьков, мог стать пропуском в другую жизнь. Стоило только вовремя преподнести его. А тут Света со своим материнским инстинктом! И Царьков все карты спутал. Вот где ее искать? И нашел ли ее Максим Иванович?

Стрелки часов стремительно приближались к девяти часам, когда в дверь постучали. На пороге стоял сам Царьков. Отстранив рукой Славу, он прошел в квартиру и огляделся.

–Что, даже бабу свою надоумить не смог? А как «пел» мне! Так и знал, что ты никчёмный.

Царьков прошёлся по комнате, заглянул на кухню. Его негодование витало в воздухе. Слава лишь разводил руками:

–Я же говорил вам, что рано! Я бы ее уговорил! Нельзя было спешить!

–Что ж мне, до китайской Пасхи ждать, когда ты мне сына отдашь?

–Так неизвестно же, чей он….

Царьков схватил Славу за грудки:

–Ты мне поговори ещё! Сам говорил, что он не твой! Играть со мной вздумал?

У Славы подогнулись колени, и он медленно осел на пол.

–Я бы ее уговорил на анализ… Оставалось чуть-чуть, и она бы согласилась.

Царьков сплюнул и выпустил из рук футболку Славы. Он подошёл к стене с фотографиями и изучающе всмотрелся в изображение младенца.

«А ведь похож…»– прошептал он и, сняв рамку со стены, достал фотографию.

–Я не знаю, где и как, но ты мне их вернёшь! Вернешь сам – получишь деньги, как договаривались. Если же мои люди сами их найдут, то не дай бог тебе на глаза мне показаться! Ты мне обещал, что проблем не будет, а баба с характером оказалась, не то, что ты.

Царьков ушел, не удосужившись закрыть за собой дверь. Слава раз за разом набирал номер телефона жены, но тот был отключен.

–Светик, ну, где же ты?

Из его любимой послушной девочки она превратилась в чужую женщину. Он чувствовал, что почти остыл к ней: не хотелось ее касаться, обнимать и ласки ее не хотелось. Сначала истерики, после – зацикленность на беременности и ребёнке, убили всё то немногое, что он старался сберечь после случая с Царьковым. Конечно, он сам виноват в этом, он честно старался. Хотя из любви ли? Или это была вина и холодный расчёт? Хорошо, если бы ребенок оказался Царькова. Но и его сын – тоже не плохо.

Конечно, Максим был очень удивлен, когда спустя год после расплаты по всем долгам, к нему в офис заявился Белкин.