Беглянка (ЛП)

В воздухе витает кисловатый аромат полироли, что резко контрастирует с успокаивающими ароматами остальной части спа-салона. Высыхающий лак возвращает меня к тем дням, когда я была девочкой, сидящей в раздевалке с полдюжиной обнаженных женщин. Пока они ждали своей очереди танцевать на сцене, они поправляли облупившийся лак на ногтях. Иногда кто-нибудь из них красил их мне, если было время.

— Ты ее испортишь, — сказала бы моя мать.

Скрестив ноги, я ерзаю на стуле и запираю воспоминание в темном шкафу на задворках сознания.

— Нам дали возможность, — начинает Инес. Наоми выпрямляется с дерьмовой ухмылкой на лице, — «Ридж и Сыновья» — самая востребованная юридическая фирма в сфере прямых инвестиций в штате. Эти мальчишки при деньгах, и я много лет хотела иметь свою девушку среди них, но они оказались непробиваемыми. Обращение к ним никогда не срабатывало, и они, похоже, не заинтересованы в рекомендациях сторонних коллег. Их репутация безупречна.

Вся Калифорния знает, кто такие «Ридж и Сыновья». Дэвид Ридж основал свою фирму в скромном офисном помещении в центре города, которое он делил с магазином по обналичиванию чеков и сомнительным бухгалтером. Тридцать лет спустя его здание стало самым высоким в городе. Сыновья Дэвида, Уайлдер и Талант, пошли по стопам отца, одновременно заработав корону самых завидных холостяков Гранд-Хейвена.

Не то, чтобы преемственность удерживала многих от поиска платного секса у девушек из «Молчания».

— Благодаря связям Наоми у нас наконец-то есть возможность войти. После времени, проведенного с одной из моих девочек, нет ни единого шанса, что в аду они снова смогут сказать «нет». Их здание — золотая жила, и я хочу получить от нее кусок.

— Какое это имеет отношение ко мне? — спрашиваю я.

Наоми усмехается. Если она думает, что ее похлопают по спине за то, что она набила карманы Инес, то она заблуждается. Эти повседневные эксплуатации меня не касаются. Моя клиентура полна.

— Ты лучшая, — без тени юмора говорит Инес, — Посадка на это свидание выведет «Молчание» на новый уровень, Кара. Это изменит то, как мы ведем бизнес, и предложит нам уровень защиты, который мы не можем получить иначе.

— Нет, — говорю я.

Инес делает глубокий вдох через нос и соскальзывает со стола на ноги. Она не привыкла к тому, что сотрудники отказывают ей в любой просьбе, но я не такая, как другие ее сотрудники. Она это знает.

— Обычно это не твой тип вещей, но…

— Инес, — повторяю я, — Я сказала «нет».

Она закрывает глаза, чтобы остановить время, словно может телепатически заставить меня согласиться, если мир хоть на мгновение перестанет вращаться вокруг своей оси. Ай. Ай, Инес. Миллионы долларов связаны с организациями Инес, ожиданиями клиентов — законными и нет — и у нее есть имидж, который нужно поддерживать. У меня помесячная аренда квартиры с двумя спальнями, и никто, кроме Инес, не знает моего настоящего имени.

В битве желаний я побеждаю. Вот как бывает, когда одному из нас нечего терять.

Я могу исчезнуть завтра, и никто не вспомнит обо мне.

— Я должна быть той…

— Заткнись, Наоми, — командует Инес.

— Наоми предоставила эту возможность, — говорю я, — Она должна проводить её.

Покачав головой, Инес говорит.

— Нет. Это должна быть ты. Ты самая лучшая.

— Я недоступна.

Поднявшись на ноги, она аккуратно водит ногтями и туго застегивает лацканы пиджака. Многообещающий блеск в ее глазах становится злым, и она выпрямляет спину, еще больше вытягивая свой невысокий рост. Если бы мне было все равно, я бы посмеялась над демонстрацией бравады. Я не даю ей ни малейшего намека на свое веселье, вместо этого предпочитая оставаться равнодушной.

— Убирайся, — говорит Инес.

Поднявшись со стула, мои намерения уже вернулись в мою квартиру. Выходные дни для меня бесценны — единственный раз в неделю я могу быть Лидией Монтгомери вместо Кары Смит. В морозилке лежит коробка ванильного мороженого, которым я очень хочу полакомиться.

— Не ты, Кара, — Инес опускается на свое место за столом. Она сигнализирует в сторону Наоми, — Ты. Убирайся.

Мои амбиции разбиты, а ванильного мороженого придется подождать до следующей недели. Инес позволяет мне многое, но наши отношения уникальны для нас. Я знала, что подталкиваю ее, оскорбляя перед другой девушкой. Если станет известно, что одна из нас может устанавливать свои собственные правила, они все захотят. Это цепная реакция, которая будет исправлена только тогда, когда полетят головы.

Инес наняла меня так же, как и большинство девушек из «Молчания». Я была сломлена, одинока и в отчаянии, когда она села напротив меня в кафе, в котором я даже не могла позволить себе находиться. Город был готов пережевать меня и выплюнуть, и у меня не было выбора. Я оказалась в Гранд-Хейвене, проведя два года на улицах, и им было нечего предложить восемнадцатилетней мне.

Пока она не купила мне кофе и бутерброд.

На этом сходство между остальными и мной закончилось.

— Это несправедливо, — отвечает Наоми.

Инес закатывает глаза.

— Жизнь вообще несправедлива. Убирайся.