Беглый

Я повесил трубку и сел голой задницей на неуютный пол. О том чтобы обогнать Эппса на такси не могло быть и речи. Мы только час тут будем собираться и ехать до метро Собира Рахимова. Потом отлавливать такси. Потом дорога усыпанная попрошайками-саламандрами. Чертовы саламандры. Если правда, будто СПИД изобрели в ЦРУ для

борьбы с гомиками и неграми, то пусть они пожалуйста изобретут вирус избирательно уничтожающий узбекских милитонов. Тогда я пролетел бы над Джамахирией на кукурузнике и разбрызгал микробов над их многочисленными застенками. Так мне видится реформа МВД в нашей стране.

Кстати, о том чтобы лететь в К2 кукурузником тоже не вариант. Со стволом, который с собой притащил трижды грёбанный сержант-майор армии США, о самолёте теперь не могло быть и речи. Кажется мой стодолларовый бонус накрылся тем, о чем я молил Анну весь вечер. А может и не только бонус накрылся. У Эппса рванет покрышку, если он узнает, что я несанкционированно приезжал в Ташкент.

Рановато, рановато расслабон поймал, мистер Шурикь.

Я двинул в комнату Алонсо и запросто впёрся туда без стука. Маленькая Наташа завизжала и сделала то первое, что бабы всегда делают от страха — крепко сжала бедра. Но я успел заметить, что несмотря на молодое совершенство тела, Натахины лябии маджора, которые девушка превратила в средство производства, имели весьма потрёпанный, даже плачевный вид. Звезда в энной стадии разъёбанности.

— Whatta fuck?

Джейк Алонсо двинул на меня. Я почему то опять стал вычитать портак Джейка: «Хуёвый неверный». Читаю, понимаете все, на что падает глаз. Страстный читатель.

— Джейк прости, прости, Джейк! Все пропало мужик. Я в жопе. Только что мне позвонил босс. Он выехал в Карши! Нам его не обогнать! Так что если сейчас хочешь меня убить — гоу райт эхед. Ай дон кэйр.

— Почему нет обогнать? Говорят лёту тут всего сорок пять минут. Не ссать, Алэкс-бойо

— Но ствол, Джейки, твой ствол! Сайд арм сержанта-майора.

— Fuck, Fuck, fuck, shit. Shit. Ствол.

Лучше и не скажешь. Факфакфак, щитщитщит. Как колеса поезда. Факфакфак, щитщитщит. Я брошусь под поезд. Решив, что теперь пришло время обломать последнюю счастливую парочку в этом развратном доме, Джейк Алонсо резко подорвал в комнату моего отца. Мы все, не одеваясь отправились следом. Говорю же — человек скотинка коллективная.

При виде раздетых баб и нас с Алонсо, папа улыбнулся и произнёс:

— Настоящий фестиваль любви. Заходите почаще, молодёжь. Я сегодня скинул лет двадцать.

Джейк обратился к моему отцу:

— У меня к вам огромная просьба сэр!

— Чего он говорит сынок? Стыдно прямо. Сын переводчик, а я только хэллоу и сенькю понимаю

— Попросить чего-то хочет пап.

— Спроси отца не мог бы он спрятать мой ствол на пару дней? Мы вернёмся уже на следующей неделе.

— Скажи гостю, нет проблем, я давно привык, что у меня сын — преступник. И дружки его тоже. Да я и сам недавно отсидел за торговлю хероином. Семейка уголовников погрязших в разврате.

— Пап, он не преступник. Он сержант-майор армии США. Это его личное оружие.

— Ну что оттого, что сержант — майор. Странные какие-то звания у них.

— Ну эт типа нашего прапорщика или младшего лейтенанта

— Понял. Так вот ты спроси, товарища прапорщика, они что уже оккупировали Джамахирию? Акт о капитуляции подписан? Нет? Так значит и шляться с кольтом без разрешения в чужой стране это преступление. Ладно. Давайте пистолет. И принеси салфеток с кухни. Масло протечёт — испортит книги.

Мой папа служил замполитом на погранзаставе КВЖД, как раз в напряг отношений с Китаем. Оружием его не удивишь. Отец ловко вытащил обойму и нежно опустил ствол позади полного собрания собственных сочинений. Половина проблемы была решена. Извинившись, я вышел в коридор и стал накручивать номер куратора Ильдара.

* * *

Кандагарскому аэропорту повезло больше, чем аэропорту Мазара. Сработал старый восточный принцип, о том что осёл груженный золотом покоряет крепости быстрее, чем целая армия солдат. Продажные предатели в талибских рядах слили аэропорт силам коалиции и он совсем не пострадал. Единственное напоминание о войне это лежащий тут сбитый и сгоревший в самом конце взлетной полосы польский Миг -25. Русский аэроплан,

который стал польским во времена Варшавского договора, потом стал частью натовской коалиции и погиб в Кандагаре.