Бегом на шпильках

— О чем это ты? — вскидываюсь я. — Господи, ты что, не слышишь?! Они же ругаются! Это не имеет никакого отношения к сексу. Это, это, это… подожди, мы и так с тобой пропустили целый кусок! Тсс!

— А почему, по-твоему, все так получилось, а, Саша? Есть какие-нибудь мысли? Ты не думаешь, что сделала мне больно? Я даже представить себе не мог, что можно быть таким несчастным.

— Энди, послушай, единственное, что я хочу сказать: не надо теперь делать из меня козла отпущения. Я знаю, что причинила тебе боль. Но ты что думаешь: мне было легко? Ты думаешь, мне легко было вот так поступить с тобой? Ты думаешь, я не переживала, глядя на тебя?

— Какое доброе сердце!

— Господи, Энди! А что бы ты предпочел? Чтобы мы с тобой сыграли свадьбу, съездили в свадебное путешествие, а на следующий день я начала бы гулять на стороне?

— Нет, Саша! Можешь считать меня идеалистом, витающим в облаках, но я бы предпочел, чтобы моя невеста никогда и ни с кем, блин, не гуляла на стороне! Ни с Клинчем, ни с Клянчем, ни с кем-то там еще!

— Прости.

— Что?

— Я сказала: «прости». Прости меня за все. Прости, Энди.

— Ну, что ж… Ты поступила так, как должна была поступить. Дело прошлое.

— Так что, Энди?

— Что?

— Что ты здесь делаешь?

— Я? Я здесь живу. А вот ты-то что здесь делаешь?

— Ты здесь живешь?! В смысле: с Натали?

— А ты откуда знаешь Натали?

Все, больше я этого выносить не могу. Буря улеглась — не хватало теперь только жарких объятий двух старых друзей. Намеренно громко бряцая замком, открываю дверь и врываюсь в прихожую.

— Сюрприз, — говорю я слабым голосом.

Два лица смотрят на меня осуждающе. Перевожу взгляд на Робби, ища поддержки.

Тот не заставляет себя ждать:

— Можете звать ее просто: Силла![74]

— Почему ты не сказала мне, что знаешь Сашу? — спрашивает Энди. По его тону ясно, что он в ярости.

— Алекс, — поправляет Алекс. — Мне надо было сразу сказать. Я больше не называю себя Сашей.

— Вот именно! — выпаливаю я. — Я не знала, что Алекс — это и есть Саша, для меня она всегда была Алекс… я только сегодня узнала и… и… и подумала, что вам обоим будет приятно вновь встретиться.

— Секундочку, давайте-ка, разберемся, — резко говорит Алекс. — Значит, вы двое живете вместе?

Подтекст понятен: если между мной и Энди романтические отношения, то зачем было приглашать на ужин его бывшую невесту? Я бы и сама задала точно такой же вопрос. Мне очень не хочется ничего прояснять.

Зато у Робби, похоже, с отсутствием колебаний все в порядке.

— Не в этом смысле! — кричит он. — Это не то, что ты думаешь! Он просто снимает у Натали комнату. А Нэт — подруга Бабс, сестры Энди. Между Нэт и Энди ничего такого нет. Дорогая, все нормально, он одинок и свободен как ветер!

Я награждаю Робби улыбкой: нежной, как серная кислота. То же самое — отмечаю я с удовлетворением — делает и Энди.

— Робби, — мурлычет Алекс. — Какое счастье снова увидеть тебя, сколько лет, сколько зим.

Не могу понять, издевается она или нет, но очень надеюсь, что — да.

— Натали, — говорит Энди очень холодным голосом. — Ты так и не объяснила, откуда ты знаешь Са… Алекс.

— Из спортзала, — отвечаю я грубо. — Именно Алекс пристрастила меня к пилатесу.

— Теперь все понятно, — вздыхает он. — То есть ты подумала… Подумать только, а я еще когда-то хотел стать психологом. Ладно. Мы собираемся сегодня есть или нет? Ты хочешь остаться… Алекс?

Тон его смягчается, и я чувствую, как мое сердце сдавливает холодными тисками ревности. Это не входило в мои планы. Ну да, я хотела испытать Энди — проверить, действительно ли он все еще любит Сашу, — но в глубине души я была убеждена, что эксперимент пройдет полностью под контролем. Ведь еще час назад мы с ним целовались! Но похоже, я ошибалась. Надо было подождать. Годы неуверенности — это все равно было бы лучше, чем то, что происходит сейчас на моих глазах.

— Я не хотела бы портить вам вечеринку, — растягивает слова Алекс, улыбаясь Энди из-под ресниц.

Напрягаюсь от досады и вопрошаю про себя: «Значит, уходишь?» Стараюсь не пялиться на нее. У этой женщины до неприличия шикарная фигура, которую выгодно подчеркивают яркая бирюзовая рубашка с открытым воротом, кремовые брюки в обтяжку и босоножки на высоком каблучке. Мне достаточно одной секунды, чтобы распознать откровенную сексуальность. Господи, как бы я хотела, чтобы Бабс оказалась сейчас здесь со своим огнетушителем. И еще я хочу, чтобы у меня были такие же формы, такие же изгибы. Впервые в жизни я этого действительно хочу. Чувствую себя каким-то карандашом.

— Вот и отлично, — говорю я, коряча губы в подобие улыбки. — Почему бы вам всем не пройти в гостиную? Проходите и рассаживайтесь.

Ставя ноги одна перед другой, я каким-то чудом умудряюсь добраться до плиты.

Я как раз переливаю суп в супницу, когда на кухню вваливается Робби.

— Да уж, дело-то принимало опасный оборот! Но ты молодец, Натали, сейчас вроде все нормально! Здорово, что ты прибралась в гостиной и все такое! Они сейчас пьют шампанское. Я подумал, будет лучше, если я оставлю их ненадолго наедине: ну, ты понимаешь — зачем.