Читаем Бегство полностью

Андрей, который не обзавелся к своим тридцати пяти годам ни одним ребенком, был паршивой овцой в этом многолюдном семейном стаде, прирастающим потомством с завидной регулярностью. Так своего любимого единственного сына не раз называла сама Аделаида Марковна. Андрей обижался, но не возражал, понимая справедливость упрека. За него заступалась Анна. Пытаясь перевести все в шутку, она утверждала, что мама Андрея не права – никакая он ни овца, в крайнем случае, баран. А паршивых баранов, как известно, в природе не бывает, у баранов, если верить народной мудрости, только одна проблема – новые ворота.

– Как ее здоровье? – спросила Анна, чтобы доставить мужу удовольствие.

– То же самое она спрашивала о тебе, – хмуро буркнул Андрей. – Оно ее сильно беспокоит.

– Это почему же? – деланно удивилась Анна, глядя на мужа честными глазами. – Я никогда не жаловалась на свое здоровье.

Но это была только игра, причем плохая. Она видела, что Андрей настроен решительно, и неприятного разговора ей все равно не избежать. И для нее, Анны, будет лучше, если этот разговор произойдет не дома, за закрытыми дверями, где ей никто не поможет, а на перроне, среди множества посторонних людей, одно присутствие которых не позволит Андрею пересказать жене все то, что он услышал от своей мамы. А в том, что это будут крайне неприятные слова, Анна не сомневалась. Конечно же, все эти дни Аделаида Марковна не оставляла сына в покое и, в конце концов, достигла своей цели, вырвав у него обещание призвать жену к ответу за ее нежелание иметь детей. «Призвать к ответу» – это было любимое выражение Аделаиды Марковны, которым ее речь обычно была нашпигована словно украинская колбаса салом.

– В таком случае, не здоров, по всей видимости, я, – заявил Андрей. – Другой причины, почему у нас нет детей после десяти с лишним лет брака, мама не видит. И она предлагает нам с тобой провериться у врача. И если выяснится, что подозрения мамы оправданны…

– То что тогда? – с замиранием сердца спросила Анна.

– Тогда тебе или мне, а, быть может, нам обоим, придется пройти курс лечения от бесплодия, – решительно закончил Андрей фразу, которую не раз слышал от своей мамы и которую он долго не мог произнести, даже несмотря на то, что заучил наизусть.

Услышав это, Анна с трудом сдержала короткий возмущенный стон. У нее едва не вырвалось признание, что она-то уже давно прошла подобное обследование. И выяснила, что абсолютно здорова, а, значит, все дело в нем, Андрее. Однако ему она ничего не сказала, потому что, перечитав множество медицинских книг и журналов, узнала, что мужское бесплодие практически не лечится. Это стало потрясением уже для нее самой. Она проплакала несколько месяцев, старательно пряча свои опухшие глаза от мужа, чтобы он ничего не заметил. А затем приняла решение, которое стоило ей многих бессонных ночей. Только страх, что Андрей никогда не сможет подарить ей ребенка, и она навсегда останется, по его собственному выражению, бесплодной смоковницей, принудил Анну к тому, что стало кошмаром ее жизни. Под предлогом бегства от упреков Аделаиды Марковны, она начала уезжать из дома и ложиться в постель со всеми мужчинами подряд, надеясь от них забеременеть. Оправдывала она себя тем, что Андрею, в сущности, все равно, родится ребенок от него или от другого мужчины – если, разумеется, он останется в неведении. А альтернатив естественному зачатию немного, и ни одна из них не устраивает ее или его. И лучше так, чем угроза никогда не стать матерью…

Но всего этого Анна не сказала мужу, то ли по укоренившейся в ней привычке скрывать свои мысли, то ли потому, что было еще одно обстоятельство, тревожившее ее все больше и больше с каждым годом. Несмотря на все ее многочисленные попытки, ей так и не удавалось забеременеть, ни от мужа, ни от других мужчин. Возможно, что-то с ней было все-таки не так. Она начинала опасаться, что в ее теле имелся какой-то скрытый дефект, который не смогло выявить медицинское обследование, мешающий зачатию.

Поэтому она робко, словно была в чем-то виновата, спросила:

– А если допустить худшее – лечение не поможет… Что тогда?

– Тогда мы прибегнем к экстракорпоральному оплодотворению, – твердо, как о давно решенном, заявил Андрей. По всей видимости, мама прочитала ему полный курс лекций о деторождении. И он, как прилежный ученик, выучил их назубок. – Это когда яйцеклетку извлекают из тела женщины и оплодотворяют искусственно в пробирке. Затем полученный эмбрион содержат в инкубаторе в течение двух-пяти дней, после чего переносят в полость матки…

– Я знаю, что такое экстракорпоральное оплодотворение, – не дослушав, перебила его Анна. – А еще мне известно, что это довольно сложный и проблематичный способ зачатия. – Сделав короткую паузу, чтобы муж осмыслил ее слова, она спросила: – А ты не рассматриваешь варианта с обыкновенным усыновлением ребенка? Если нам взять мальчика или девочку в детском доме?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мышка для Тимура
Мышка для Тимура

Трубку накрывает массивная ладонь со сбитыми на костяшках пальцами. Тимур поднимает мой телефон:— Слушаю.Голос его настолько холодный, что продирает дрожью.— Тот, с кем ты будешь теперь говорить по этому номеру. Говори, что хотел.Еле слышное бормотаниеТимур кривит губы презрительно.— Номер счета скидывай. Деньги будут сегодня, — вздрагиваю, пытаюсь что-то сказать, но Тимур прижимает палец к моему рту, — а этот номер забудь.Тимур отключается, смотрит на меня, пальца от губ моих не отнимает. Пытаюсь увернуться, но он прихватывает за подбородок. Жестко.Ладонь перетекает на затылок, тянет ближе.Его пальцы поглаживают основание шеи сзади, глаза становятся довольными, а голос мягким:— Ну что, Мышка, пошли?В тексте есть: служебный роман, очень откровенно, властный мужчинаОграничение: 18+

Мария Зайцева

Эротическая литература / Самиздат, сетевая литература