Бегство из пламени огня

Ни Льюис, ни Елена Уайт не считали нужным добиваться полного соответствия между Евангелиями. Как есть, так есть. Некоторые подробности могут служить просто фоном, на котором разворачиваются очень важные для авторского замысла события. Вот почему в Библии ничего не нужно менять. Ведь то самое слово, которое мы прежде считали малозначимым, однажды может оказаться весьма существенным.

Возьмем в качестве примера разночтение в порядке, в котором перечислены искушения Иисуса Христа в пустыне у Матфея и Луки. У Матфея рассказ о сатанинских искушениях заканчивается сценой на вершине горы, а у Луки — на крыле храма. Джордж Райс утверждает, что Матфей и Лука ставили перед собой разные задачи, потому и порядок искушений у них разный[58]. По словам Райса,

«искушения у Матфея достигают кульминации в вопросе о том, кто будет править этим миром. Кому царствовать — вот что главное! А вот Луку прежде всего заботит проблема избавления от сатанинской власти, поэтому у него рассказ об искушении заканчивается победой Иисуса над сатаной на крыле храма»[59].

Видите, какое богатство мы рискуем потерять, если поставим перед собой задачу выстроить безупречную евангельскую хронологию? Елена Уайт помогла мне избавиться от подобных мыслей, чему я несказанно рад. Вместо лозунга «все или ничего» она предлагает нам сосредоточиться на концепции воплощения — на Библии, которая таинственным образом совмещает в себе Божественное и человеческое, и говорит нам, что богодухновенны не слова, а человек, который их записывает. И что самое главное, она говорит нам, что «Библия была дана для практических целей»⁴.

2. Разночтения в богословии и различия в опыте, описанные в библейских книгах.

Вопрос: Откуда взялся такой контраст между ветхозаветным и новозаветным Богом? Между нежным Иисусом и жестоким Богом Синая, Ахана и Озы? Почему народ Божий в Библии столь по–разному воспринимает мир и Бога — от миролюбивого образа Бога в 22–м псалме до мстительного в 136–м?

«Классические» цитаты:

«Книги Библии, написанные в разные эпохи людьми, которые резко отличались друг от друга своим положением, занятиями, умственными и духовными дарованиями, весьма несхожи и по стилю, и по тематике. Разные люди, написавшие эти книги, по–разному выражают свои мысли; мы часто находим, что одна и та же истина более выпукло раскрыта одним писателем, нежели другим. Так как не один человек, а целый ряд людей освещают в Библии тот или иной вопрос, рассматривая его со всех точек зрения, то несерьезному, поверхностному и предубежденному читателю может показаться, что эта книга полна противоречий и разногласий, в то время как проницательный, вдумчивый и благочестивый исследователь увидит в ней безусловную гармонию»

(Великая борьба,

с. vi).

«Библия написана людьми по вдохновению Святого Духа. Это не означает, что она отражает способ мышления и выражения мысли, присущий Богу. Стиль ее написания характерен для человека. Бог не представлен как писатель. Люди часто говорят, что те или иные выражения не могут быть Божьими. Но Бог и не дает возможности судить о Себе в словах, в логике, в риторике, изложенных в Библии»

(Избранные вести,

т. 1, с. 21).

В данном случае я под одним заголовком объединил две проблемы. Одна связана с тем, как по–разному библейские авторы описывают Бога, вторая — с многообразием человеческих переживаний, присущих Божьим вестникам. Обе эти проблемы ставят серьезный вопрос о единстве и многообразии, а также о том, что предпочтительнее. Вот почему я поместил их вместе под одним заголовком.