Бегство из рая. Сборник рассказов

Ким. С вами нельзя не согласиться.

Костя. А если из арбуза собрать зерна и на следующий их год посадить в землю, то представляешь, какая прибыль у тебя будет. Ты через пару лет миллионером станешь, и к черту пошлешь это бумагомарания, ибо ж деньги в нашем мире это все: слава, успех, женщины. Так что иди и занимайся делом, настоящим делом. Я тебе даже помогу в таком начинании и не только добрым советом. Сдам в аренду тебе землю.

Ким. У меня нет опыта в этом деле.

Костя. У тебя всё получится, ты человек упрямый, настырный – это же надо столько бумаги исписать. И все без толка, а я настоящий бизнес предлагаю. Еще благодарить меня будешь.

Ким. У меня к вам другое предложение.

Костя. Какое?

Ким. Только пусть вас не очень удивляет мое предложение.

Костя. Выслушать его – это не значит, что я его приму.

Ким. Так вот я предлагаю вас стать соавтором моих произведений.

Костя. Не понял.

Ким. Мы сделаем вид, что писали это произведение вместе. Такие прецеденты известны в истории. Ильф и Петров, Серж и Анн Голон, братья Вайнеры. Можно еще называть авторов, которые работали вместе.

Костя. Но это же противозаконно.

Ким. Ничего нет противозаконного. Почему это заводами и фабриками, которые производят материальные блага, могут иметь нескольких владельцев, а произведения искусства не могут создавать несколько человек?

Костя. Возможно. Возможно. Но зачем это?

Ким. Это поднимет вас в глазах общественности. Рейтинг ваш стремительно прыгнет вверх.

Костя. Каким образом?

Ким. Вы встречали когда-нибудь такое в вашем парламенте, чтобы депутат был еще и драматургом?

Костя. Признаюсь , что не приходилось встречаться с такой публикой. У нас все больше бизнесмены, фермеры, судьи, адвокаты.

Ким. Представляете, а вы драматург. Известный драматург. Ваши пьесы ставятся во всех театрах страны. Восторженные зрители встречают вас цветами, а самые красивые женщины стоят у выхода из парламента, чтобы взять у вас автограф и вручит визитку.

Костя. Но это ты, братец, загнул.

Ким. Так и будет, ибо я уверен, что мои пьесы будут иметь успех.

Костя. Может это твое заблуждение всего лишь навсего.

Ким. Нет. У меня есть рецензии от высоких представителей министерства культуры, несколько режиссеров готовы ставить мои пьесы.

Костя. Но почему они не ставят втвоих пьес?

Ким. Потому что над ними есть отдел культуры, который дает добро на постановку спектакля. А там работают люди очень далекие от искусства. Есть такое расхожее выражение. Почему у нас нет культуры? Потому что у нас имеется министерство культуры. Вот за царей не было министерства культуры, но была культура. Были имена, которые на весь мир звучали: Достоевский, Чехов, Лев Толстой.

Костя. Но я не слишком подкован в этом деле.

Ким. Ничего достаточно того, что я много знаю. У нас будет удачный тандем – я буду делать изысканную духовную пищу, а вы будете материализировать мои идеи.

Костя. Да, это же издевательство. Мне не нравятся те идеи, которые ты высказываешь в своей пьесе. Крамола там настоящая.

Ким. В чем вы видите крамолу.

Костя. Вот у тебя двое мужчин за бокалом пива разговаривают между собой.

Григорий. Да, у нас сейчас новые времена. Наконец-то мы обрели свободу, за которую боролись веками. Давай за это выпьем.

Сергей. Только свобода оказалась куцей.

Григорий. В каком смысле?

Сергей. Это, как в анекдоте про пса. Собаке удлинили поводок, но зато отодвинули миску с пищей, правда, при этом разрешили лаять сколько хочешь. Так и наше правительство даровало людям свободу, но отобрали источники дохода, на которые можно обеспечить сносное существование, а критика снизу их совсем не волнует.

Григорий. Ты утрируешь проблему.

Сергей. Голод не тетка. Голодный человек не может быть свободным. Не помню, кто это сказал, но это правда.

Костя. Нет. Я с такими высказываниями не могу согласиться.

Ким. Но ведь это правда.

Костя. Благодаря свободе мы стали жить лучше.

Ким. Вы, депутаты, чиновники – да, а народ – хуже стал жить.

Костя. Придет время, и люди станут лучше жить.

Ким. Я не доживу до того времени, а пока пишу так как есть.

Костя. Нет, таких речей не должно быть в пьесе – это может кое-кому не понравится.

Ким. Но это правда жизни, а я клялся, что в своих произведениях я буду говорить правду и только правду.

Костя. Надо быть сумасшедшим, чтобы иметь мнение отличное от того, которое имеет наше правительство.

Ким. Пусть я буду сумасшедшим, но я не могу молчать, ибо молчание подобно преступлению против своего народа.

Костя. Нет. Нет. Извини меня от такого сумасбродства. И тебе не советую высовываться, а то болтнешь что-нибудь несуразное и потом доказывай, что ты не верблюд. Но я в этом не участвую. До свиданья.

Ким. До свиданья.

(Ким выходит из кабинета, занавес).

Сцена 5.

(Вместе сидят на скамеечке в городском саду Ким и Надя).

Надя. Я так поняла, что встреча тебе ничего не дала?

Ким. Давай поговорим о чем-нибудь другом.

Надя. Мы много говорим, но ничего не делаем.

Ким. Еще не все потеряно. Тебя здесь все устраивает?

Надя. В каком смысле?

Ким. В том смысле, что нравится тебе сейчас сидеть со мной в этом уютном парке?