Бегство к любви

Его взгляд скользит по моей фигуре сверху вниз. Почему он так на меня смотрит?

Все мои чувства обострились.

Я обнимаю себя, скрестив на груди руки, приосаниваюсь, стараясь выглядеть выше и более уверенной в себе, чем я надеюсь когда-либо быть.

Я способна постоять за себя. Я сильнее, чем была раньше. Сумела же я дать Форбсу под яйца и убежать.

Татуированный Адонис идет ко мне. Желание пуститься наутек неодолимо.

Я не бессильна. Я не бессильна.

Я сильная женщина.

Я заставляю себя не терять самообладание, отступаю на шаг, давая ему возможность пройти мимо.

Татуированный Адонис возвышается надо мной. Я знала, что он гораздо выше меня, – в этом нет ничего особенного, ведь я довольно миниатюрная, – просто теперь, когда он подошел ближе, разница в росте стала особенно заметна, но, как ни странно, его близость не столь сильно пугает меня, как должна бы.

– Вот ваш ключ, – говорит он.

Я беру у него ключ от номера.

– Завтрак с семи до половины девятого, – сообщает он и идет прочь. Потом останавливается и добавляет: – Ужин мы не готовим, но в округе полно ресторанов.

– Здесь есть другие постояльцы? – Я должна задать этот вопрос.

Он опять останавливается, оборачивается.

– Сейчас – нет. Будут на следующей неделе. До тех пор только вы и я.

Я абсолютно уверена, что у меня остановилось сердце.

Я. Одна. Здесь.

С ним.

Нет. Нет. Нет.

Я так не могу. Я сильнее, чем была, но не настолько отважна, чтоб остаться наедине в гостинице с незнакомым мужчиной, да еще в моем нынешнем состоянии.

– Не волнуйтесь, здесь абсолютно безопасно, – говорит он. Очевидно, заметил, что я испугалась. – У нас надежная система охранной сигнализации, и у меня есть ружье. На всякий случай.

Ружье.

О боже, нет.

– Что произойдет, если я спущу курок, Мия?

Я зажмурилась, ощутив прикосновение холодного металла к своему лбу. Мое тело начало покрываться испариной.

Но я держала себя в руках. Старалась не расплакаться. Если б заплакала, еще больше рассердила бы его.

– Я умру, Оливер.

Дуло пистолета сильнее вжалось в мою голову.

– Оливер! – заорал он. – Ты должна называть меня только «сэр» или «папа»! Сколько раз тебе говорить?! Сколько уроков я должен преподать?

Черт. Черт. Черт.

Какая же я дура.

Он отвел пистолет от моей головы.

– П-простите, с-сэр… п-папа. – Мой голос дрожал так же сильно, как и все мое существо, ибо я знала, что будет дальше.

И вскоре мои страхи подтвердились: я услышала знакомое клацанье расстегиваемого ремня.

– Шучу. Нет у меня ружья. – Голос татуированного Адониса возвращает меня в реальность.

Мне необходимо опорожнить желудок. От страха и кошмарных воспоминаний все тело покрылось гусиной кожей, каждый волосок на нем встал дыбом.

Я пытаюсь сохранять спокойствие. Держаться как ни в чем не бывало. Не хочу расклеиться у него на глазах, но с каждой секундой сохранять самообладание все труднее и труднее.

Плавным движением парень выставляет вперед ладони.

– Никакого оружия. Обещаю. Здесь оно не нужно. Как я сказал, у нас спокойно.

Дыша носом, я прикусила губу и с одного бока убрала за ухо короткие волосы.

– С вами все хорошо? – спрашивает он, делая шаг вперед.

Нет.

Будь сильной. Останься здесь. Ты можешь, Мия.

– Да. Все нормально.

Парень смотрит на меня пытливо. Неудивительно. Я похожа на сумасшедшую.

– Ладно, если что-нибудь понадобится, просто нажмите кнопку «администратор», и я тотчас буду знать. – Он поворачивается, собираясь уходить. – Спокойной ночи, Мия.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

Парень оборачивается, удивленно вскидывает брови.

– Прочитал в вашей карточке, что вы заполнили при заселении.

Он улыбается. У него приятная улыбка. Теплая. Дружелюбная. Она меня немного успокоила.

– Ну да, конечно, – смеюсь я, немного смутившись. – А вас как называть?

Парень снова смеется.

– Джордан.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

– Это ваш отель, Джордан?

Он смеется. У него звучный мужской смех, от которого у меня екает сердце.

– Нет. Моего отца. Он сейчас в отъезде, ухаживает за больным дедом. Так что мне одному приходится держать оборону.

– Надеюсь, ничего серьезного?

– Нет. Ему сделали небольшую операцию и на несколько недель прописали постельный режим, вот отец и поехал ухаживать за ним.

Я киваю.

– Что ж, спасибо. Еще раз. – Улыбнувшись, я делаю несколько шагов назад и быстро скрываюсь в своем номере.