Бегство от одиночества

— Вы не поверите. Миссис Грапл так и сделала. Она сказала Элиасу, что убийца была дома, когда произошло это. Кстати, шерифа так же зовут, как и вас. Так вот, она так и сказала Элиасу, поэтому родственницы ныне не разговаривают. Представляете, какая коварная, злая женщина эта Норт! Развратница, убийца, лицемерка! А если подумать, то наверно еще и поджигательница!

— М? — Айзек уже перестал удивляться.

— После ее появления в Байборо случился пожар: сгорела торговая лавка, в которой эта негодяйка работала.

— Не волнуйтесь, Мэриетт, она за все ответит, — успокоил ее собеседник.

— Очень хочу верить, но преступница весьма хитра. Когда загорелся дом Зильберов, она танцевала с Саймоном у половины города на виду. Понимаете?

— Понимаю, — с негодованием согласился мистер Бернс, он же мистер Гриндл. — Нужно поговорить с шерифом, возможно, он сможет распутать дело?

— Вы верим в нашего Элиаса…

Айзек, как никогда, гордился своей выдержкой, потому что как только за столом расположился преподобный Моррис, он едва не расхохотался. По словам Мэриетт выходило, что Ханна пыталась соблазнить ее благочестивого мужа, на которого бы та Ханна, которую он знал, никогда бы не обратила внимания. С другой стороны, он теперь сомневался, что знал ее хорошо.

— А неужели в городе никто не замечал, что она настолько… испорчена? — спросил мистер Бернс, подобрав слово.

— Ну, отчего же?! Мэгги рассказывала про нее, но Норт умело обманывала всех…

— Мэгги? — перебив, полюбопытствовал мужчина.

— Да, Мэгги Уилсон.

— А она откуда узнала?

— От жены брата — Лидии. Мисс Норт и мисс Уилсон приехали вместе из другого города. И теперь мы недоумеваем, что могло связывать добропорядочную юную леди и это ужасную женщину.

— И что же?

— Вот бы знать! Мы целый месяц гадаем. А как теперь мистер Уилсон печалится, вы не представляете! Ведь Ален и Саймон были лучшими друзьями…

От услышанного Айзек заерзал на стуле.

— Вы тоже поражены? — женщина по-своему поняла его беспокойство.

— Очень! Очень поражен!

Айзеку не нравилось, как его рассматривал преподобный.

«Если кто-то и собирался кого-то соблазнять в стенах этого дома, то точно не Ханна. Мэриетт слишком высокого мнения о своем кролике», — подумал он, разглядывая выглядывающие передние зубы пастора.

Заметив, как гость разглядывает мужа, миссис Моррис добавила:

— Вы не поверите, мистер Бернс. Мой муж так добр, что ходит к ней в тюрьму и уговаривает покаяться в грехах. Представляете?

Однако сам праведник рассказывать о своей добродетели не спешил. Вместо этого он уткнулся в тарелку и старался не поднимать от нее глаз.

— Какая христианская доброта! — нарочито громко восхитился гость, уверенный, что по ночам у мистера Морриса перед глазами так и стоит Ханна в пеньюаре, а может быть даже без оного. — Я восхищен вами, как ревностно вы исполняете свой долг! — он промокнул глаза рукавом. Это было ужасно неприлично, но иначе Айзек боялся расхохотаться. Ему казалось, что он снова сидит перед родителями Кэтрин, которые рассказывают о скромности и добродетели, в то время, как муж, поддакивая жене, строит планы, как посетить Рози в борделе. — Простите, я до глубины души тронут!

— Какой вы сентиментальный человек, такая редкость в наше время! — восхитилась хозяйка, польщенная тем, что ее слова глубоко тронули постояльца.

— И как грешница? Вы, преподобный, уже склонили ее к раскаянию?

— Нет. Но мы верим, что он сможет это сделать! — ответила за мужа Мэриетт.

— Давайте помолимся за спасение ее грешной души! — произнес гость с серьезным красным лицом, и его начинание воодушевленно поддержали.

Пока преподобный бормотал молитву, и все сидели со склоненными головами, Айзека посетило желание поискать приют в другом месте. После Кэтрин и ее семьи, он терпеть не мог лицемерных праведников и праведниц.

Вернувшись в комнату после долгого ужина, чувствовал себя двояко. С одной стороны крепли сомнения, что это Ханна убила некоего Саймона, а с другой он все больше недоумевал, как она могла уехать с Лидией?

«Ты знала, с какой нетерпимостью я отношусь к Марвелам, знала, что они наши недоброжелатели, и как после всего этого ты могла поступить так со мной?» — он чувствовал себя опустошенным. — Я доверял тебе!»

Напитавшись горькой ипохондрией, Айзек погрузился мыслью в тот день, когда вернулся домой. Припомнив, как застал ее комнату в беспорядке и разгроме, понял, что упустил торопливость, с которой она собирала вещи.

«Значит, если судить по захваченным вещам и учинимому ею кавардаку, отъезд был весьма спешным, потому что если бы она заранее планировала уехать, собралась тщательнее и прихватила все украшения, наряды. Ведь ничто не мешало спокойно собрать вещи за время моего отъезда. Выходит, ее бегство было безотлагательным, — понял он. Но тот час возник другой вопрос: — Почему? Что могло заставить Ханну столько внезапно уехать?

Возможны два варианта. Первый, захотела уехать сама, потому что предательница и изменщица. Второй, ее вынудили. Последний, конечно, предпочтительнее.