Бегущий человек. Худеющий (сборник)

Он ушел не оглядываясь, думая, что она скорее всего отрежет себе кусок, когда его там не будет. А может, и нет. Не в такой поздний час. Сегодня она захочет лечь с ним в постель. Захочет, возможно, заниматься любовью. Но он знал, как отбить у нее охоту, – ляжет в постель совершенно голым. Когда она увидит его…

– Фидл-ди-ди… Я съем пирог свой завтра, ведь завтра – новый день, – запел он, стоя под душем. Голос звучал так скверно, что Билли невольно рассмеялся. Потом он встал на весы. Посмотрелся в зеркало и увидел в нем глаза Джинелли.

Весы показали 131. Но радости от этого он не испытывал. Не испытывал вообще никаких чувств, кроме усталости. Он был ужасно переутомлен. На пути в спальню огляделся вокруг: все показалось вдруг таким чужим и незнакомым. В темноте спальни наткнулся на что-то и чуть не упал. Она переставила мебель. А также поменяла прическу, купила новую блузку, приобрела новые предметы мебели – пусть по мелочи. И это только начало странных перемен, происшедших в его отсутствие. Здесь тоже происходил какой-то процесс, словно и на Хейди легло некое проклятие, только в гораздо более деликатной форме. Глупая идея? Билли так не думал. Линда почувствовала странные перемены и сбежала.

Он медленно начал раздеваться.

Потом лежал в постели, ожидая ее прихода. Прислушивался к слабым звукам, доносившимся снизу. Они были настолько знакомы, что красноречиво говорили о происходящем. Скрипнула дверца левого шкафчика, где лежали десертные блюдца. Загремел выдвижной ящичек, зазвенели приборы, когда она выбирала нож.

Билли смотрел во мрак, сердце тяжко стучало в груди.

Ее шаги, пересекающие кухню. Она направлялась к столу, на котором лежал пирог. По пути скрипнула половица посередине, как всегда на протяжении нескольких лет.

Что он с ней сделает? Сделает ее тощей? Кэри превратился в некое животное, из шкуры которого можно делать портфели или туфли после его смерти. Превратил Хопли в живую пиццу. А с ней что сделает?

Снова скрипнула средняя половица, когда Хейди пересекала кухню в обратном направлении. Он видел мысленно, как она несет тарелку в правой руке, сигареты и спички – в левой. Видел кусок пирога, клубнику в темном красном соусе.

Ожидал услышать скрип двери в гостиную, но его не последовало. Это его не удивило. Она стояла у окна, смотрела в ночь и ела пирог.

Кажется, даже слышал, как царапает вилка по тарелочке. Халлек смутно осознал, что его куда-то уносит.

Засыпает? Нет, это невозможно. Невозможно засыпать, когда совершаешь убийство.

Тем не менее он засыпал. Одновременно еще слышал, как снова скрипнула половица, когда она направилась к раковине. Полилась вода из крана. Потом – звуки ее хождения по дому: гасит свет, устанавливает температуру на термостате, проверяет запоры и сигнализацию от грабителей – обычный ритуал белых людей этого города.

Он лежал в постели, слушая скрип половиц, а потом оказался за своим письменным столом в городке штата Аризона, где практиковал юридические дела последние шесть лет. Все оказалось просто. Он жил там со своей дочкой и зарабатывал достаточно, чтобы прокормиться. Жили без роскоши и излишеств.

Ушли давно те времена, когда он владел виллой с двумя гаражами, платил налоги на недвижимость в размере двадцати пяти тысяч в год, имел три выходных в неделю. Все стало воспоминаниями, и он, кажется, не тосковал по прежним дням. Лин тоже не тосковала по ним. Он был юристом в своем городке, а иногда обслуживал города Юма и Финикс, хотя и редко. Линда на будущий год пойдет учиться в колледж, а потом, возможно, вернется. Но Билли говорил ей, что не стоит возвращаться. С одиночеством он как-нибудь сумеет справиться.

Жили они хорошо, душа в душу. Самое главное – устроить свою жизнь хорошо.

В дверь его кабинета постучали. Он отодвинулся от письменного стола, обернулся и увидел Линду. Только у нее не стало носа. Нет, нос был, но она держала его в правой руке. Из темной дыры на ее лице лилась кровь, заливая ей рот.

Я не понимаю, папа, сказала она гнусаво. Он просто взял и отвалился.

Билли проснулся, сильно вздрогнув, замахал руками, отгоняя страшное видение. Возле него Хейди заворчала во сне, повернулась на другой бок и натянула покрывало на голову.

Понемногу реальность вернулась. Он был снова в Фэйрвью. Яркое утреннее солнце светило в окна. Посмотрел через комнату на часы, стоявшие на тумбочке, – 6.25. Рядом с часами в вазе – алые розы.