Бегущий человек. Худеющий (сборник)

– Прощайте, мистер Ричардс. И bon voyage[19], – хохотнул он. – Вы говорили со мной предельно откровенно. Вот и я раскрою вам еще одну карту. Только одну. Мы подождем, пока не подействует каногин. Насчет ракеты вы абсолютно правы. Пока это блеф. Но я могу подождать. Видишь ли, я никогда не ошибаюсь. Никогда. И знаю, что ты блефуешь. Вот мы и подождем. Но я вас задерживаю. ‘Voir[20], мистер Ричардс. – И он помахал рукой.

– До скорого, – пробормотал Ричардс себе под нос, так, чтобы Маккоун его не услышал.

И широко улыбнулся.

…Минус 029, отсчет идет…

Стены салона первого класса, длинного и широкого, на три ряда кресел, облицевали панелями из настоящей секвойи. Пол устилал ковер темно-красного цвета. Дальнюю стену, между салоном и камбузом, занимал трехмерный экран. На сиденье 100 лежал тюк. Парашют. Ричардс похлопал по нему рукой и прошел на камбуз. Кто-то уже включил кофеварку.

Он прошел через другую дверь и оказался в узком коридоре, ведущем в кабину пилотов. Справа сидел радист, мужчина лет тридцати, с ухоженным лицом. Он недовольно посмотрел на Ричардса и вновь уткнулся в свои приборы. Чуть впереди, слева, штурман склонился над картами.

– К нам пожаловал тот тип, что собирается нас всех убить, – бросил он в ларингофон, одарив Ричардса холодным взглядом.

Ричардс промолчал. Штурман, по существу, не грешил против истины. Он двинулся дальше.

Пилоту было за пятьдесят, старый боевой конь с красным носом большого любителя спиртного, но цепким, ясным взглядом, указывающим, что организм легко справляется с выпитым и до алкоголизма еще пить и пить. Из-под фуражки второго пилота, десятью годами моложе, торчали огненно-рыжие волосы.

– Привет, мистер Ричардс. – Пилот покосился на оттопыренный карман пиджака Ричардса, потом поднял глаза на его лицо. – Простите, что не могу пожать вам руку. Я – капитан Дон Холлоуэй. Мой второй пилот – Уэйн Данинджер. Учитывая обстоятельства, я не очень рад нашему знакомству.

У Ричардса дернулась щека.

– Раз уж мы коснулись этой темы, позвольте добавить, что и я, будь моя воля, не летел бы на вашем самолете. Капитан Холлоуэй, вы установили связь с Маккоуном, не так ли?

– Конечно. Через Киппи Фрайдмена, нашего радиста.

– Я хочу с ним поговорить.

С величайшей осторожностью Холлоуэй протянул ему микрофон.

– Продолжайте подготовку к взлету, – распорядился Ричардс. – У вас осталось пять минут.

– Подготовить к подрыву пироболты двери заднего люка? – с преувеличенной серьезностью спросил Данинджер.

– Делайте все, что положено, – ответствовал Ричардс.

Пришла пора делать последнюю ставку. Его прошиб пот. Блефовать, так до конца.

Посмотрим, сможешь ли ты побить мою ставку, Маккоун.

– Мистер Фрайдмен?

– Да.

– Это Ричардс. Соедините меня с Маккоуном.

Полминуты мертвой тишины. Холлоуэй и Данинджер больше не смотрели на него, проверяя работоспособность самолетных систем, давление в магистралях, герметичность задраенных люков. Гигантские турбины «Джи-Эй» загудели громче. И когда из динамика донесся голос Маккоуна, он едва прорывался сквозь шум двигателей.

– Маккоун слушает.

– Поднимайся на борт, слизняк. Ты и женщина отправитесь со мной на прогулку. Чтоб через три минуты поднялись по трапу, а не то я дерну за кольцо.

Данинджер оцепенел, превратился в статую. Потом одеревеневшими пальцами продолжил прерванное занятие.

Если у него хватит духу, он поймет, что я блефую. Вызывая женщину в самолет, я выдаю себя с потрохами. Хватит ли у него духу?

Ричардс ждал.

Часы отбивали секунды у него в голове.

…Минус 028, отсчет идет…

Когда Маккоун заговорил вновь, в его голосе появились новые нотки. Страх? Сердце Ричардса выпрыгивало из груди. Может, он все-таки прорвется. Может…

– Ты рехнулся, Ричардс. Я не…

– Слушай сюда, – обрезал его Ричардс. – А пока слушаешь, помни о том, что в радиусе шестидесяти миль наша беседа не составляет тайны ни для одного радиста. Ты больше не работаешь за кулисами, недомерок. Сейчас ты на большой сцене. И ты придешь, потому что слишком труслив, чтобы вести двойную игру, за которую можешь заплатить жизнью. Женщина мне нужна только потому, что я сказал ей, куда собираюсь лететь.

Этого мало. Надави сильнее. Не оставляй ему времени на раздумья.

– Если ты и останешься жив после того, как я выдерну взрыватель, тебя не возьмут даже торговать яблоками. – Он с маниакальной решимостью сжимал в кармане сумочку Амелии. – Хватит болтать. Три минуты. Время пошло…

– Ричардс, подожди…

Он отключил связь, заглушив голос Маккоуна. Протянул микрофон Холлоуэю, который взял его чуть дрожащими пальцами.

– А у тебя крепкие нервы, – заметил Холлоуэй. – Это точно. Никогда не видел парня с такими крепкими нервами.

– Если он выдернет взрыватель, – вставил Данинджер, – то нам придется признать, что на всей земле нет человека с более крепкими нервами.

– Пожалуйста, продолжайте подготовку к взлету. – Ричардс повернулся. – Пойду встречать гостей. Стартуем через пять минут.