Бегущий человек. Худеющий (сборник)

Он прошел по салону первого класса, переложил парашют на сиденье у иллюминатора, посидел, не сводя глаз с двери, разделяющей салоны первого и бизнес-класса. Скоро он все узнает. Очень скоро.

Рука по-прежнему сжимала бесполезную сумочку Амелии Уильямс.

За иллюминатором властвовала ночь.

…Минус 027, отсчет идет…

Они поднялись по трапу за сорок пять секунд до предельного срока. Амелия, тяжело дыша, в испуге, с растрепанными от ветра, продувавшего рукотворную равнину, волосами. Маккоун внешне не изменился, остался таким же спокойным, невозмутимым, но глаза его почернели от ненависти.

– Ты еще не победил, слизняк, – процедил он. – Мы даже не начали выкладывать козыри.

– Очень приятно увидеть вас вновь, миссис Уильямс. – Маккоуна будто и не существовало.

Амелия словно только и ждала этих слов – тут же заплакала. Не истерически разрыдалась, просто дала волю слезам, которые так долго удерживала внутри. Покачнулась, а затем опустилась на роскошный ковер роскошно отделанного салона первого класса и закрыла лицо руками. Кровь Ричардса бурым пятном засохла на ее блузке. Широкая юбка полностью скрыла ноги. Она напоминала поникший цветок.

Ричардс ее жалел. Жалость – не самое сильное чувство, но на большее его не хватало.

– Мистер Ричардс? – В динамиках громкой связи зазвучал голос капитана Холлоуэя.

– Да.

– Мы… мы взлетаем?

– Да.

– Тогда я отдаю команду технической службе отвести трап и задраить люк. Только, пожалуйста, не нервничайте.

– Хорошо, капитан. Спасибо.

– Ты выдал себя, потребовав привести женщину. Ты это знаешь, не так ли? – Маккоун одновременно улыбался и хмурился, отчего лицо его превратилось в пугающую маску. Руки сжимались в кулаки и разжимались вновь.

– И что из этого? – полюбопытствовал Ричардс. – Раз ты никогда не ошибаешься, то, несомненно, набросишься на меня перед взлетом. Таким образом ты еще раз докажешь свою компетентность и выйдешь из этой истории благоухающим, как роза.

Маккоун оскалился, потом сжал губы так, что они побелели. Но не сдвинулся с места. Самолет чуть завибрировал – турбины набирали обороты.

Шум стих – захлопнулся посадочный люк в салоне бизнес-класса. Искоса глянув в иллюминатор, Ричардс увидел, что техники откатывают трап.

Теперь мы все на эшафоте, подумал он.

…Минус 026, отсчет идет…

Справа от экрана зажглась табличка:

ПРИСТЕГНИТЕ РЕМНИ/НЕ КУРИТЬ

Самолет начал медленно разворачиваться. Все знания о самолетах Ричардс почерпнул только с экрана фри-ви да из приключенческих книг. Сам он летел второй раз в жизни, но самолет, на котором ему довелось добираться из Хардинга в Нью-Йорк, казался игрушкой в сравнении с этим гигантом. И вибрация, вызванная мощными турбинами, наполняла его тревогой.

– Амелия?

Она медленно подняла голову, с размазанной по щекам тушью.

– Что? – Голос у нее сел, глаза затуманились. Она словно забыла, где находится.

– Пойдем в начало салона. Мы взлетаем. – Он посмотрел на Маккоуна. – А ты садись где хочешь, недомерок. Весь самолет в твоем распоряжении. Только не путайся под ногами у экипажа.

Маккоун промолчал и сел около портьеры, разделяющей салоны первого и бизнес-класса. Потом, вероятно, передумав, встал и исчез за портьерой.

Ричардс подошел к женщине, перехватываясь свободной рукой за высокие спинки кресел.

– Я бы хотел сесть у иллюминатора. До этого летал только раз. – Он попытался улыбнуться, но она лишь тупо смотрела на него.

Он проскользнул к дальнему в ряду креслу, она села рядом с ним. Застегнула ему ремень безопасности, потому что он не вынимал руку из кармана.

– Ты для меня словно кошмарный сон. Который никак не закончится. Я не… – начала она, но он закрыл ей рот ладонью и покачал головой. Одними губами, беззвучно, прошептал:

– НЕТ!

Самолет закончил разворот и покатил к взлетной полосе, чем-то напоминая утку, ковыляющую к пруду. Какой же огромный этот самолет, думал Ричардс. Ему уже казалось, что самолет стоит, а движется сама земля.

Может, это иллюзия, мелькнула безумная мысль. Может, они установили за иллюминаторами трехмерные проекторы и…

Глупость какая-то.

Они добрались до конца рулежной дорожки и повернули направо. Теперь самолет катил поперек взлетных полос. Третью и вторую они миновали, на первой повернули налево. На мгновение самолет застыл.

В динамиках зазвучал бесстрастный голос капитана Холлоуэя:

– Взлетаем, мистер Ричардс.

Самолет покатился, сначала медленно, не быстрее автомобиля, но затем так резко набрал скорость, что Ричардсу захотелось кричать от ужаса.

Его бросило на мягкую спинку сиденья, а прожектора, освещающие взлетную полосу, внезапно ушли вниз. В иллюминатор он видел теперь подсвеченную солнцем линию горизонта. Двигатели тянули их в небо. Вновь завибрировал пол.

Тут до него дошло, что Амелия обеими руками вцепилась в его плечо, в глазах застыл страх.

Святой Боже, да ведь она тоже ни разу не летала!