Бегущий от ада, или Господин уголовник

Мечтатели-юноши — нормальные люди, желающие в будущем чего-то добиться; мечтатели-старики — это люди, потерявшие чувство времени и реальности, иначе говоря, выжившие из ума.

Поступки в детстве диктуются бессознательным подражанием и внушением взрослых; поступки юных (юношей и девушек) предопределяются чувствами и грёзами; поступки взрослых — чаще разумом, нежели чувствами.

Чем больше напрягаешь нервы, тренируя их выдержку и крепость (на стезе житейских рисков, опасностей и дрязг), тем больше они слабеют.

Преодоление трудностей — больше удел воли, нежели ума, а несоздание трудностей своими поступками — больше удел ума, нежели воли.

Когда поднимаешься по социальной лестнице, зависишь не только от людей, но и от господина Случая; когда достигаешь желаемого, больше зависишь от случая (обстоятельств), нежели от людей.

Желания превращаются в цель, если они, словно лучи солнца, концентрируются и направляются, как под увеличительным стеклом, в одну точку под воздействием разума и воли.

Человек и лошадь объединены на земле общим предназначением: трудиться, страдая, до упаду.

В борьбе с препятствиями человек познаёт не столько самого себя, хотя проявляет и выявляет волю, сколько других, кто воздвигал барьеры на его пути.

Принципы человека — это непоколебимое убеждение, истоками которых являются истина, нравственность, фанатизм либо дремучая глупость.

Излишняя образность в афоризмах (изречениях), как вода, размывает монолит мысли.

И принципы не вечны: самые постоянные из них те, на которых базируется логика.

Когда природа бьёт рекорды, бьётся хрусталь человеческого здоровья, часто осыпающийся в могилу.

Ничто так не деформирует правду, смешивая её с ложью, как война, власть и любовь.

Русский язык ярко и глубоко отражает тончайшие нюансы многогранного образа жизни русского народа, особенности его национальных черт характера, потому и сам русский язык — многогранно великий язык, знаменующий достижение и достояние всего человечества.

Татарский язык — крупный бриллиант в золотой короне тюркских языков, который не только сближает и объединяет в дружбе многие народы, но и несёт свет знаний, общечеловеческую нравственность и национальную культуру миллионам людей планеты.

Печаль и горечь почтенного возраста развеивается экскурсией на кладбище: после обозрения надгробий сверстников (и более молодых) приходит некое удовлетворение своим возрастом, а иногда — радость, что дожил до своих лет.

Ничто так на свете не заключает в себе могучие вселенские крайности, как огонь: созидание и разрушение, смерть и жизнь.

Цинизм — это госпожа Правда в голом виде.

Гении не бывают маленькими или великими, как не бывает маленьких или великих истин; это постоянные вселенские величины.

Восхищение потомков больше доказывает величие человека, чем уважение и преклонение его современников.

Факт он и в космосе факт, даже если его признают «голым», «упрямым», «глупым» и «не всей правдой».

Страдание очищает душу от скверны, но при его длительности возникает безверие к лучшему, а вместе с ним — уныние, греховное чувство.

Нет на свете человека без проблем: богатые люто страдают тем, как сохранить и (или) преумножить свои богатства и как поступят их дети с этим богатым наследством; печаль бедных — как свести материальные концы с концами и вывести детей в «люди»; власть имущие хронически болеют тем, чтобы у них всё было и за это им ничего не было, а также как подольше поблаженствовать в вечно сладостно-медовой власти и заставить население поверить лжи, что они-де находятся в аду власти, жертвуя собой, ради счастья народа; молодёжь, одержимая занять достойное место в жизни, сталкивается с трудностями и вынуждена прилагать для их преодоления титанические усилия, теряя время, здоровье и средства без гарантии на успех; старики озабочены состоянием своего здоровья, материальной стеснённостью и судьбой своего потомства.

Огонь — вселенская субстанция, давшая и дающая жизнь всему сущему, всегда требует уважения к себе в виде аккуратного отношения и за любое пренебрежение наказывает неуправляемым испепеляющим буйством, чреватым смертью и разрушениями.

Страсть больше тяготеет к искренности, чем к лицемерию.

Некоторые люди не любят просить что-либо не потому, что стесняются или боятся быть обязанными, а потому, что боятся отказа, ибо сам по себе отказ — это психологический удар (а иногда апоплексический), так как с просьбой люди связывают удовлетворение своих потребностей, надежды на лучшее; если просьба адресована к начальству, отказ, кроме того, связан с осложнениями во взаимоотношениях, ибо начальник считает, что его подчинённый обижен на него; отказ в просьбе родных и близких влечёт не только разочарование, но подчас и разрыв отношений.

Воображение без логики, это что слышащий, но не видящий: всегда блуждает, то и дело наталкиваясь на препятствия.

При возможности выбора врагов люди отказывались бы от такой возможности (демократии), ибо это напоминает предложение выбора для себя между пулей и удавкой.

Врагов обычно не выбирают, они, как плесень, появляются сами.