Бей или умри

– Значит, очистить Лагон с помощью болезни не получится, – заключил тот. И добавил: – А жаль. Но попробовать стоит.

И – неторопливо зашагал к стене. Вараса, маг с туманными волосами, почесал в затылке:

– Что делает ваш друг?

– Он нам не друг, – ответила я, концентрируя купол для атаки. – По крайней мере, теперь… И что-то мне подсказывает, что у него есть пара идей насчёт того, как преодолеть стену.

Туман над головой Варасы резко вытянулся вверх – воронкой до самого неба, и меня швырнуло в сторону потоком ветра. Если б не Тейт – размазало бы по ближайшей свае; похоже, маг решил не церемониться и потом уже разобраться, кто из трупов был его союзником, а кто – врагом. Громыхнуло, полыхнуло…

Ветер улёгся.

Один-ноль, теперь уже не в нашу пользу.

Вараса валялся на земле, и его конечности были изогнуты под дикими углами. Живой или нет – непонятно, но сознание угасло полностью. Над ним стоял Кагечи Ро, окутанный лиловым сиянием… точнее, тот, кого я привыкла так называть: сейчас его личность не имела ничего общего с прежней, кроме части воспоминаний.

– Надеюсь, ты не будешь мне мешать? – дружелюбно обратился он к Тейту. – Ты, конечно, балбес, но я вложил в тебя очень много сил. Не люблю ломать собственные творения.

– Вот и не ломай, – буркнул Тейт. Скривился, сплюнул на землю – видимо наглотался пыли во время урагана. – Ты что, за свободных?

– Я за себя, – вздёрнул круглые брови Кагечи. – А что такого? Просто сейчас Лагон мешает мне немного больше, чем союз кланов. Вообще-то мы сначала хотели устранить только Оро-Ича, но он слишком осторожен, к нему не подберёшься… Мы пробовали. Кое-кто считал, он выползет на зов, если убить кого-то из его учеников.

Улыбка Тейта стала жутковатой.

– Зря надеешься. Учеников много, а он один. И он научил нас важной штуке: никто не придёт на помощь, когда действительно надо.

– Я это понял после случая с Ингизой, – задумчиво подтвердил Кагечи Ро. – Поэтому эпидемия надёжнее. Без последователей он не так уж опасен… Уходи, дурень, и женщину свою забирай. Я правда тебя ценю – по-своему. И, поверь, ты против меня не выстоишь никогда. Даже с новым пламенем.

До меня медленно начал доходить кошмар ситуации. Тело стало непослушным.

– Тейт, – прошептала я. – Он не врёт.

– Чего? – недоумённо моргнул рыжий. – Сожгу к фаркану. Думаешь, не смогу?

– Не сможешь, – любезно ответит тот. – Как верно заметил проницательный Эрнан Даймонд, создатель имеет определённую власть над созданием. А я создал тебя – в определённом смысле. Кожу, мышцы, частично кости. И мне понравилось, что получилось, знаешь ли. Так что давай мы мирно…

Он не договорил – Тейт атаковал. Быстро, но недостаточно, потому что если уж ему Кагечи Ро сделал тело с острыми реакциями, то и себя не обделил.

Удар пришёлся в пустоту…

…а в следующий момент Тейт повалился на колени, и кожа на щеке у него начала расползаться. В алом свете над ним дрожало марево, словно ткани испарялись, а разум парализовало болью.

Во мне будто сломалось что-то.

– Чтоб тебя шрах сожрал, – отчётливо произнесла я, глядя на Кагечи Ро, и сконцентрировала на нём эмпатический купол.

Тщетно.

Я не могла напрямую воздействовать на него, как в тот самый грёбаный первый день в этом мире – слишком чуждый разум, по-другому устроенные мозги, и вот уже даже простенькая ментальная защита становится непробиваемой. Нужно время, чтобы привыкнуть и настроиться, а времени нет, и…

– Проблема, – вздохнул Кагечи Ро. – Ты потерпи, Трикси, – и он шагнул ко мне, как-то чудовищно быстро.

Рыжая тень оказалась ещё быстрее.

Мелькнули три хвоста, клацнули зубы – и Кагечи зашатался, зажимая разорванное горло. Он растерялся всего на секунду, но мне хватило. Раз – я нанесла удар со всей эмпатической силы, почти вслепую, ориентируясь на собственную метку; два – враг застыл; три – я обрушила сверху что-то тяжёлое, острое, напоминающее расколотый бетонный блок.

Даже самые удивительные мозги перестанут функционировать, если размазать их в кашу.

Я осталась наедине с двумя трупами… с тремя.

Тейт ещё был жив, но стремительно умирал. Сейчас он напоминал сахарного человечка, которого бросили в кипяток. Правая рука уже превратилась в тонкую ниточку, левая ещё держалась. Лицо выглядело освежёванным; комбинезон просел, сложился, точно шарик, из которого медленно выпускали воздух. Боли не было – нечему болеть.

Трикси.

Он не сказал это, подумал – оглохнув, ослепнув, лишившись всех чувств, просто зная, что я рядом. Я, кажется, взвыла; по лицу у меня потекло что-то горячее. Но самое ужасное, что сознание оставалось ясным.

Не дай ему умереть, шептал ветер на разные голоса. У тебя уже есть всё, что нужно.

Аринга восстановила себе половину тела. Сама, без посторонней помощи, истекая кровью и корчась от боли. Значит, смогу и я.

– На помощь, – пробормотала я, помещая ладони к Тейту на грудь, сплетая воедино биокинез, воплощение из ничто и веру в чудо. – На помощь, хоть кто-нибудь! Мастер!