Бей или умри

Но и в таком состоянии я понимала – нет, как раньше ничего уже не будет. Это неотвратимо, как взросление, и нельзя впасть обратно в детство – можно утратить разум, что для эмпата немыслимо, равносильно смерти или ещё хуже… Я постоянно видела Тейта, хоть с закрытыми, хоть с открытыми глазами. Его губы, разомкнутые на свистящем вдохе, обветренные; кисти рук – напряжённые, жилистые во время драки, расслабленные во сне; оголённое плечо, изгиб шеи, встопорщенные вихры – всё фрагментами, осколками разбитого витража. Даже если собрать, склеить, память останется; я никогда не смогу смотреть на него и не замечать бесконечной уязвимости.

Смертности.

Наверное, свою собственную смертность осознавать было легче и проще.

Оро-Ич вернулся через четыре с половиной часа.

В таких ситуациях принято говорить – «спустя целую вечность», но я точно знала, сколько времени прошло, каждую минуту пропустила через себя. Стена подёрнулась туманом, выкатились кольца щупалец, и меня буквально швырнуло навстречу. Шрахи отскочили пружинистыми хвостатыми мячиками и уставились на Оро-Ича дружелюбно и слегка заискивающе, точно ожидая привычной подачки.

– Что с Тейтом?

Ох-хо, а голос-то какой хриплый. И горло, как наждак… впрочем, без разницы.

– Ты сохранила ему жизнь, Трикси Бланш, – по обыкновению мелодично ответил мастер, но в эмпатическом фоне мне почудилась усталость. – Я вернул Тейту его тело. Сейчас он слаб и нуждается в отдыхе, но через два дня немногие в Лагоне сумеют выдержать бой с ним. Тейт всегда утверждал, что жаждал силы, – добавил Оро-Ич, минуя меня с шелестящим змеиным звуком; серые занавеси взметнулись за щупальцами, словно от ветра. – И вот теперь он один из сильнейших, пусть и сам пока не осознаёт этого… Но ему нужен отдых, – повторил он и остановился на другой стороне комнаты, издали глядя на меня. – И тебе тоже, Трикси Бланш.

– Хорошо, – деревянно согласилась я, опускаясь на пол прямо там, где стояла. – Подожду здесь.

После того, как его кости таяли под моими пальцами, распадалась кожа, обнажая мышцы, и только из глубины меркнущего разума волнами накатывало тихое и уверенное «Трикси», я не могла поверить, что он жив. Сознание оставалось ясным и замутнённым одновременно, точнее, суженным до чётко очерченной области – как туннельное зрение, но в ментальном плане.

Необходимое условие нормального функционирования – увидеть, дотронуться, убедиться. А до тех пор – ждать. Столько, сколько потребуется.

Мастер Лагона посмотрел на меня долго и странно, скрестив руки на груди.

– Отдохнуть, Трикси – значит, уснуть и отпустить тревоги, дать покой разуму и телу, – произнёс он осторожно, точно проверяя реакцию.

…интересно, сколько часов Тейту нужно, чтобы слабость ушла? И почему нельзя видеть его сейчас?

Не думать о плохом.

Дышать.

– Вы правы, – покладисто согласилась я, опуская взгляд. И немного схитрила: – Я подожду его здесь, а потом отдохну.

Кажется, получилось хорошо, значит, мастер уйдёт. Тогда можно будет пробить стену и пройти к Тейту. Ведь если он жив, то я ему не помешаю. Он звал меня.

– Трикси Бланш. – Тон стал вкрадчивым, обволакивающим. – Ты неадекватна. Посмотри на меня.

Я механически подчинилась.

Оро-Ич поймал мой взгляд, усмехнулся… а потом тоненько и смешно присвистнул.

Щупальца – семь штук, ни туда ни сюда – соскользнули с его боков и поясницы и деловито расползлись по углам. Синие чешуйки с тихим шелестом стекли на камень и просочились сквозь щели, точно рой экзотических насекомых.

Мастер Лагона – чудовище, псевдоинкуб – стоял передо мной босым, в простых пыльно-синих одеждах. Белые волосы одуванчиковым пухом топорщились вокруг головы на добрую ладонь, золотистые глаза были насмешливо сощурены, кожа без чешуи выглядела мягкой и уязвимой. Обычный человек, только очень высокий и красивый.

Не знаю, что меня поразило больше, отскочившие щупальца или ожившая чешуя, но в первые несколько секунд я от удивления онемела и могла лишь хлопать глазами, прямо как дорогая кузина Лоран – на экзамене по истории в средней школе.

– Это что? – наконец выдавила я из себя высокоинтеллектуальный вопрос.

– Айры, – ласково улыбнулся мастер. – Если притяжение нельзя приглушить или скрыть, то можно сделать облик настолько экзотическим, чтобы страх перевешивал желание.

Я представила его помоложе и с той же оглушающей инкубьей аурой. Прониклась. Сглотнула.

Разродилась новым образчиком логического мышления.

– А… язык? Он тоже, ну?..

Оро-Ич фыркнул и подразнил меня – чёрным змеиным раздвоенным языком. Определённо настоящим, его собственным.

– А как же речевой аппарат? – совершенно растерялась я. И вдруг поняла, что снова по щекам у меня текут слёзы. Прижала к лицу ладони, вздохнула прерывисто. – Ой… Простите, я…

– Это правильные чувства, Трикси. Не мешай им, – ответил мастер Лагона.

И, непостижимым образом очутившись совсем-совсем близко, вдруг обнял меня и погладил по голове. А я не ощущала ни обольстительных чар, ни неловкости, ничего – только колоссальное облегчение оттого, что осознала наконец: Тейт жив.

Всё будет хорошо.