Бейкер-стрит на Петроградской

— Председателем Союза кинематографистов России я был избран на Учредительном съезде в 1990 году. Недавно в дальнем ящике редакционного шкафа я обнаружил папку с завязочками, в которой шестнадцать лет пролежала машинописная стенограмма того шумного съезда. Неловко читать, как меня уламывали занять этот пост, как я упирался, придумывал всячески «триумвираты», парные варианты — «вместе с кем-нибудь» и т. д. Будучи вне всяческих фракций и группировок, я, вероятно, всех устраивал. И меня запихнули в это кресло. Тогда мало кто из нас разбирался в таких понятиях, как права собственности, контракты, соглашения, приватизация, дивиденды. Не было юристов. Мы были благодушны, наивны. Это было время ловких дельцов и сметливых умов. Вскоре «парад ельцинских суверенитетов» привел к тому, что кинематографисты Москвы и Ленинграда решили жить самостоятельно, отпочковались от СК РФ и я остался, как мне с насмешкой говорили, с Ростовом и Свердловском. Пришлось уже не хлопать дверью, а прыгать в окно...

— Художественным руководителем Пятого телеканала «Петербург» мне предложила стать тогдашний директор Белла Куркова — «пассионария Перестройки». А как известно, «революция пожирает своих детей», и Белла ушла с Пятого канала, а я, как вы уже знаете, тихо написал заявление, собрал вещички и... выпрыгнул в окно...

— На должность первого секретаря Союза кинематографистов России меня назначил Председатель СК Н. С. Михалков. Я согласился вернуться в стены Союза с единственной целью «реванша»: вернуть в Российский союз московскую и петербургскую организации.

О моем последнем бегстве из Союза надо рассказать поподробнее.

Пристрастная любовь к Никите Михалкову зародилась во мне задолго до наших съемок «Собаки Баскервилей». Я был поклонником его режиссерского таланта — «Свой среди чужих», «Раба любви», «Механическое пианино», «Родня»... Я восхищался его темпераментом, напором, энергией. Я агитировал на съезде Союза кинематографистов за него... Мне даже нравилась его плохо скрываемая амбиция попытать счастья на выборах в президенты страны.

Он действительно был избран председателем Киносоюза.

Но почему-то в обществе последовала странная реакция — его закидывали яйцами в Москве, камнями в Петербурге. Это было непонятно и досадно.

Я написал пространную статью, в которой доказывал людям достоинства Никиты Михалкова, под названием «Последний парад наступает».

Ни одна газета не взяла ее, как я ни старался.

Статья была напечатана в середине мая 1999 года в многотиражке Союза кинематографистов «СК Новости».

Еще Бернард Шоу сказал: «Дайте человеку шанс — и он сделает все, чтобы себя погубить».

Ровно через месяц Н. С. Михалков своим приказом по Союзу без предупреждения назначает меня первым секретарем СК РФ.

В это время я снимал сериал по ироническому детективу польской писательницы Иоанны Хмелевской «Что сказал покойник», работал в Москве, жил в Доме ветеранов кино в Матвеевском.

Пришлось покупать небольшую квартиру на Плющихе. Половину денег дал в кредит Союз кинематографистов. За три года я отдал долг, а на четвертый, когда практически я вернул под крышу Российского Союза Москву и Петербург, наладил творческую программу наших гильдий, начались проблемы...

Михалков всегда работает «командой». А я не человек команды. Для меня невыносимо сидеть в приемной по полтора часа, чтобы быть принятым «командиром», а потом увидеть, что от него вышел егерь. Со мной нельзя разговаривать как с «Савельичем».

Читая последнюю книгу его старшего брата, я вдруг понял: несмотря на то что один из них — космополит, а другой — российский почвенник, все мы для этих ребят «савельичи».

...2001 год. Совещание в узком кругу: председатель Союза, первый секретарь (это я), пара юристов и бледный, невзрачный человек неопределенного возраста.

— Вот, — говорит председатель, — это Леша! Он будет твоим компетентным и опытным помощником. Теперь он — управляющий делами Союза...

— А первый секретарь чем будет управлять? — недоумеваю я.

— Старик, теперь ты как за каменной стеной.

— Два медведя в одной берлоге? — вяло сопротивляюсь я.

— Леша — классный специалист!

Я вздохнул с облегчением.

Он действительно оказался «классным специалистом» в той области, от которой я был очень далек: банкротства, приватизации, аренды, арбитражные суды, визы, расписки и векселя.

Не буду рассказывать в деталях, как я уходил на этот раз из Союза...

В окно, конечно...

СУП ИЗ ТОПОРА

Плотницкие рассказы. - Избушка старенькой попадьи. - «Шифер», «пинотекс», «рубероид» и другие иностранные слова. - Моя чистокровность под сомнением. - У меня руки растут из одного места, а у сына из другого.

В трудную, критическую минуту я, как говорится, берусь за топор.

Знакомство с топором у меня состоялось в 1949 году на студенческой стройке под Лодейным Полем. Мы тесали ряжи для малой колхозной электростанции, которую строили в Медведкове.