Бэйн

Он покачал головой, его плечи теперь дрожали от смеха, все его тело излучало счастье, как солнце. Он указал мне рукой.

- Давай. Я куплю тебе смузи.

- Это место принадлежит тебе.

Это был мой второй закат за минуту. Я снова начала походить на старую Джесси, насмехаясь, будто завтра не наступит. Бэйн распахнул стеклянную дверь Café Diem и вошел, даже не проверив, следую ли я. Его тактика рывков сработала, потому что после короткой паузы я последовала. Я не знала, что такого особенного в Бэйне, что облегчало с ним разговор. Я знала, что он хотел сделать. Он хотел снова бросить меня в жестокие объятия мира. Мир, который меня возмущал, но в то же время так ужасно наскучил. И по какой-то причине, несмотря на парализующий страх перед этим, я позволял ему. Все смотрели. Это не была фигура речи. Буквально все смотрели. Как будто жители Тодос-Сантоса ждали, когда я выйду из укрытия, чтобы увидеть, действительно ли я монстр. Если я поправлюсь на пятьдесят фунтов или стану анорексичкой. Если бы я была на страже самоубийства, или просто старый сумасшедший. Если бы я побрила голову, содрала бы кожу и потеряла бы свои поразительные чисто американские женские черты. Слухи ходили бесконечно, и они хотели, чтобы хотя бы часть из них была правдой.

Бэйн замедлил шаг, идя со мной в одну линию. Выражение его лица было злым, но скучающим - комбинация, которая заставляла любого сказать что-то о нас. Обо мне. У меня было ощущение, что он хотел из кого-то сделать пример, но никто не проглотил наживку. Я почувствовал, как мое лицо разливается краской со смущением, я думала, что зажгусь, но в то же время мне не хотелось там находиться. В какой-то момент мне нужно было столкнуться с миром, и сегодня был такой же хороший день, как и любой другой, особенно когда на моей стороне была защита Бэйна Проценко.

Бэйн медленно подошел к стойке, а я прислонилась к деревянной стойке цвета шампанского, наблюдая за ним. Он тихонько вымыл руки, затем бросил банан, клубнику и дыню в блендер, а я запрыгнул на табурет, зарывшись лицом в толстовку с капюшоном. Люди смотрели на него, как на Мессию, мчащегося в город на осле в блестящих стрингах. Он поднял голову над высоким стаканом, в который налил мой смузи, и рявкнул:

- Следующий человек, который посмотрит, уволен. В том числе с клиенты. Как насчет яблок? Я чуть не засмеялась. Но это было похоже на предательство новой Джесси. У новой Джесси не было друзей, и она, черт возьми, не собиралась преломлять хлеб с Романом Бэйном Проценко, самым печально известным плохим парнем в Тодос-Сантосе, только потому, что он проявлял к ней умеренный интерес.

Бэйн кивнул к угловому столику, устроившемуся между стеклянными стенами с видом на океан.

-Вперед, продолжай. Я буду через секунду.

Я ничего не хотела меньше, чем совершить путешествие туда самостоятельно, но я не могла отказаться от этого. Я последовал его инструкциям, предполагая, что он тоже готовил себе смузи. Когда он подошел к нашему столику, он пододвинул смузи ко мне, поставил себе стакан на стол и плюхнулся на стул напротив меня. Зловоние было безошибочным. Водка.

- За Хороших друзьям и плохие решения, - отсалютовал он своим напитком, опуская подбородок.

- Водка посреди дня?

Я приподняла бровь, мой мозг пропустил полосу воспоминаний, когда я вспомнил, что это был любимый напиток отца.

- Кто ты, веселая полиция? Он изобразил мою изогнутую бровь.

- Если так, то тебя, вероятно, отстранят за то, что ты читаешь непристойную грязь

- Хотела бы я, чтобы люди в черном могли стеретьвашу памяти об этом абзаце. Я проткнула свой смузи соломинкой. Это было чертовски неровно.

- Люди в черном - это не глагол.

- Кто вы, грамматическая полиция? Если так, то, вероятно, тебя посадят в тюрьму за отказ.

Бэйн усмехнулся, показывая мне свой великолепный профиль. Бьюсь об заклад, он привык получать то, что хотел, когда щеголял своей каменной челюстью и безбожно высокой фигурой. Бьюсь об заклад, старая Джесси отдала бы ему свое сердце и трусики, будь она одинокой. Черт, новый тоже наполовину склонялась к тому же.

-Знаешь, я тоже русская, - сказала я из ниоткуда, поднося розовую соломинку к губам и пробуя смузи.

Бэйн вопросительно приподнял бровь, но ничего не сказал.

-Ага.

Я прочистила горло, бросив взгляд на водку.

- Мой отец приехал сюда со своей семьей после распада Советского Союза. Однако большинство из них находится в Чикаго. Я не говорю по-русски или еще что-нибудь. Пэм сказала, что это бесполезно, потому что я никогда туда не поеду.

-Пэм идиотка, - категорично сказал Бэйн.

Я не могла с этим поспорить, поэтому просто пожала плечами.

- Но я знаю несколько слов.

Я окунула соломинку в свой молочный коктейль и поднесла к губам, чтобы попробовать еще раз. Обычно я никогда не ела ничего, кроме своего запаса Кит Кат, поэтому считала это своего рода прогрессом. Жалкий, но все же.

-Давай послушаем их. «

-Сука блять. Хорошо. Как дела. Пиздец.Привет.

-Все это были проклятия и шутки. Ваша русская семья, должно быть, чертовски пассивно-агрессивна.