Бэль, или Сказка в Париже

Работала Ирина оформителем выставок, оттого и была вхожа в различные московские богемные тусовки, на одной из которых они и познакомились с Гришей более года назад. За время их связи, похоже, в жизни Ирины мало что изменилось, а на Гришу свалилось столько неприятностей, сколько не случилось за все предыдущие годы, вместе взятые. Сначала три раза подряд он потерял крупные заказы на реставрацию, наделав под это немало долгов. Потом у него угнали его «Ауди-100», но по счастливой, как он посчитал тогда, случайности машина нашлась ровно через неделю, правда, без магнитолы, колес и чехлов. Через месяц после этого происшествия Вероника, которая давно уже мечтала сесть за руль и недавно окончила наконец курсы вождения, поехала с сыном на этой машине к родителям и попала в аварию. Причем сама она отделалась незначительными травмами, а Савелий пострадал серьезно. Ребенок сломал ногу, получил сотрясение мозга, но главное, у него была травмирована почка. И вот совсем недавно Гришу постигла еще одна беда, которая в конечном итоге привела не только к гибели брата, но и ко всем последующим за этим событиям. Гриша невольно задавал себе вопрос, а не является ли Ирина в его судьбе той самой роковой женщиной, приносящей наряду со сладчайшими любовными утехами неиссякаемый источник несчастий? А что, бывают же такие! Он даже подумывал прекратить с ней встречаться, хотя бы на время, в качестве эксперимента, но не смог. А однажды даже решил побывать у ворожеи по этому поводу, однако, загруженный другими делами, так и не собрался.

После выписки сына из больницы Гриша понял, что на лечение ушли все деньги — и свои, и тестя, и взятые в долг, а новой работы, как назло, не подворачивалось. Поделившись этим с Володей, он, как обычно, попросил выручить его, и брат отдал ему один из своих двух заказов. Григорий уже заканчивал работу, когда Ирина сказала, что нашла ему богатых заказчиков, желающих получить копии какой-то картины известного грузинского художника конца девятнадцатого века. Гриша, посмотрев, понял, что в одиночку ему с таким сложным заказом не справиться, и попросил заказчиков, двух пожилых богатых бизнесменов, как представила их ему Ирина, разрешить сначала показать эту картину брату. Те согласились и передали ему картину. Он поместил ее в большой тубус и отправился к Володе на своей машине. Однако как только он выехал, позвонила Ирина и попросила его попутно заглянуть к ней на огонек. Они к тому времени уже около двух недель не встречались как любовники, виделись всего пару раз и только по делу, а потому соскучившийся Гриша, не раздумывая, отправился к ней. Припарковав машину у дома, он взял документы, тубус и поднялся к Ирине в квартиру. Часа через три Гриша позвонил Володе и сказал, что выезжает. Когда он подошел к своей машине, то обнаружил, что она вскрыта, а из-под рулевой колонки вывернуты все провода. Поначалу он даже обрадовался — вскрыли, но угнать не смогли! И какое счастье, что тубуса с картиной не было в машине.

Он вернулся к Ирине. На улице было совсем темно, и они решили в тот вечер не заниматься ремонтом машины. Ирина предложила выпить коньяку, они осушили почти бутылку, и тут Гриша вспомнил, что его все еще ждет Володя. Он взял свой тубус и отправился к брату на метро. Благо, езды было всего-то около сорока минут. Народу в вагоне оказалось немного, во всяком случае, отяжелевший от коньяка Гриша смог плюхнуться на свободное место. На «Войковской» в вагон ввалилась приличная толпа, и его попросили потесниться. Он положил лежащий рядом с ним тубус на колени и через некоторое время начал сонно клевать носом. Коньяк сморил его, и он в какой-то момент благодарно подумал об Ирине: «Вот молодец, как вовремя предложила выпить, огорчение от истории с машиной притупилось». Монотонный шум вагона усыплял, и Гриша приказал себе акцентироваться на объявлениях остановок, чтобы не пропустить название нужной станции.

Он очнулся во время объявления последней перед выходом остановки, горделиво при этом подумав: «Молодец! Умею все же себя контролировать и даже в поддатом состоянии!» Но в следующий момент, почувствовав, что руки его лежат на теплых коленях, а не на ребристой дерматиновой поверхности тубуса, похолодел. Его опьянение мгновенно улетучилось. Он стремительно обвел взглядом сидящих напротив и стоящих в вагоне людей. Тубуса ни у кого из них конечно же не было! «Кража спланированная, — заключил он. — Машину вскрыли, чтобы имитировать попытку угона, притупляя бдительность! Ирина! — мелькнула было мысль, но он тут же отогнал ее, не дав выстроиться логической цепи рассуждений. — Она не могла!» Он вспомнил ее томные, полные любовной неги глаза после их сегодняшних страстных любовных упражнений.

Паника, охватившая Гришу, заставила вернуться его вновь к Ирине. Она открыла дверь и ахнула, до того он был бледен.

— Что-то случилось?

— Случилось! У меня в метро украли картину!

— Да как же?

— Очень даже просто! Я задремал — и тю-тю… И вообще, я думаю, что за мной кто-то следил!

— Почему?