Белая акула

Понятно. Радиопульсары, источники периодических всплесков радиоизлучения, являются своеобразными маячками — достаточно определить, из каких секторов галактики исходит излучение минимум от трёх зарегистрированных нейтронных звёзд, и ты моментально узнаешь свои координаты с точностью до нескольких миллиардов километров!

— …А вот это уже совсем плохо, — смущённым голосом произнёс ИР. — Я тебя очень огорчу, если скажу что… гм… мы находимся вне границ Содружества?

— Предсказуемо, — отмахнулся я. — Где конкретно?

— У этой звезды нет номера в реестре.

— То есть как — нет? Чепуха!

— Дослушай. Судя по расположению пульсаров, «Эквилибрум» находится в другом спиральном рукаве галактики. Приблизительное расстояние до Сириуса — девяносто две тысячи восемьсот световых лет, около тридцати килопарсек. Ошибка исключена, я уловил сигнал от девятнадцати нейтронных звёзд. Всё точно.

— Че… Чего?

— Девяносто две тысячи восемьсот световых лет, — отчётливо повторил Нетико. — Боюсь, вернуться на территорию Содружества невозможно. Начать маневры сближения с системообразующим небесным телом? В моём распоряжении шесть резервных двигателей, их мощности вполне достаточно.

* * *

Новости обескураживающие, тут не поспоришь. Примерно так же я бы отреагировал на официальное сообщение властей Сириус-Центра о вступлении человечества в непосредственный контакт с Господом Богом и обмене дипломатическими миссиями с Раем.

— …Эта звёздная система расположена в одиннадцати парсеках над центральной экваториальной плоскостью галактического диска, — не уставал информировать Нетико. Зубы мне заговаривал, отвлекал от очередного стресса. — Если ты помнишь, спиральная галактика Млечный Путь состоит из трёх рукавов — Ориона, Персея и Стрельца. «Эквилибрум» сейчас в рукаве Персея, он тянется от дальней стороны галактического центра по направлению к той области галактики, которая находится за Солнцем и Сириусом. Самая окраина Млечного Пути, звезда вращается вокруг центра галактики на расстоянии двадцати одного килопарсека по наклонной орбите относительно плоскости диска, полный оборот совершает примерно за четыреста миллионов лет…

— Ты закончил? — простонал я.

— Нет, — твёрдо ответил ИР. — Слушай очень внимательно. Звезда солнцеподобная, жёлтый карлик, спектральный класс G4, светимость 1,2, размер 0,98. Почти точная копия Солнца или Тау Кита. Понимаешь?

— Что я должен понять?

— Шесть планет, — настойчиво продолжал ИР, словно изумляясь моей непроходимой тупости. — Из них две в зоне биосферы звезды. К ближайшей мы подойдём за сутки при максимальном ускорении. Маршевые двигатели не действуют, на маневровых лететь долго, ничего не поделаешь.

— Вместо того чтобы заниматься ерундой, ты бы подал сигнал бедствия в Центр Транспортного Контроля! — искренне возмутился я. По моему скромному мнению, Нетико абсолютно позабыл о своей главной обязанности: спасении драгоценной шкуры капитана, давно находившегося в состоянии, близком к неистовой истерике.

— А зачем? — вкрадчиво осведомился ИР. — Тебе ещё раз объяснить, где мы находимся?

— Но всё-таки, вдруг…

— Уговорил. Только потом не разочаровывайся.

Разочароваться пришлось отнюдь не только мне, но и самоуверенному Нетико. Сигнал по линии Планка не проходил, что само по себе невозможно. Согласно теории суперструн, Планкова связь действует в любой точке Вселенной, передача информации возможна даже между взаимоудаляющимися квантами. ИР проверил и перепроверил аппаратуру, его собственное приёмо-передающее устройство, равно как и установленное на «Эквилибруме», были исправны, но выйти на диспетчерскую службу ЦТК Сириуса и ещё полусотни звёздных систем Содружества никак не получалось, хоть тресни.

— Странно, — озадачился Нетико после очередной неудачной попытки. — Странно и необъяснимо. Признаться, я в тупике. Есть какие-нибудь соображения?

— Ты меня спрашиваешь? Слабоумную органическую структуру, которая в отличие от бессмертных ИР начинает разлагаться с самого рождения?

— Комплексы неполноценности оставь при себе, — хмыкнул Нетико. — Это был риторический вопрос. Подведём итоги: «Эквилибрум» очутился на противоположном краю галактики, связи нет, выбраться отсюда теоретически и практически невозможно. Однако мы живы, что не может не радовать.

— Криогенная фуга? — вздрогнул я. — Гарантированная смерть в ледяном гробу? Не хочу!

— Данный вариант рассмотрим как запасной и малоперспективный, — оптимистично сказал Нетико. — Предлагаю следующее: перебираемся на челнок, активируем систему жизнеобеспечения — здесь ты скоро замёрзнешь, а ресурс батарей гермокостюма ограничен.

Точно. Я отбросил маску и поёжился. Пар изо рта валит, на терминале появился тонкий налёт инея. Минус три, и это ещё не предел…

— Согласен. А что потом?

— Для начала тебе следует отоспаться, в аптечке есть мощные транквилизаторы, уснёшь, как младенец, да и стрессовое состояние будет частично снято. «Эквилибрум» за это время выйдет на орбиту четвёртой планеты системы, мне она нравится…

— Что значит — нравится?

— Позже объясню, пока собираю данные. Проснёшься — будем решать, как поступать дальше.