Белая Башня

– А в чём цель вашего путешествия, госпожа? – прищурился Каладиус. – Я вынужден спросить, хотя мне кажется, что знаю ответ.

– Белая Башня, – почти одними губами выдохнула Мэйлинн. Её жгла мысль о том, что вся её мечта, вся её идеальная цель могли оказаться лишь чьей-то тщательно выверенной фикцией.

– Да, именно так, – маг обвёл взглядом присутствующих. – Это – достойная цель.

– Я видела Белую Башню из своего окна в Наэлирро, находясь в заточении, – тихо проговорила лирра. – Скажите, мессир, это мог быть морок, созданный магистрами Ордена?

Каладиус долго всматривался в бледное лицо Мэйлинн, её расширившиеся зрачки, следил за дрожащими пальцами, беспокойно теребившими прядку волос. Кол и Бин, напряжённо наклонившись вперёд, затаив дыхание ждали слов мага.

– Я не стал бы этого исключать, достопочтимая госпожа, – медленно, взвешивая слова, заговорил наконец Каладиус. – Более того, если бы речь шла о любой другой лирре, я бы не испытывал бы не малейших сомнений. Но вы… – маг взял Мэйлинн за её беспокойную руку и принялся разглядывать кожу её ладоней. – Вы – настолько особенная лирра… Если уж кому-то и выпадет возможность узреть Башню, то только вам.

– Именно так я ей и сказал! – хлопнув ладонью по колену, вскричал Кол. Ему захотелось как-то разрядить ситуацию, поскольку на Мэйлинн было жалко смотреть. – Лично я уверен, и готов биться об заклад хоть на собственную душу, что Мэйлинн видела истинную Белую Башню!

– Я тоже уверен! – поспешил поддержать его Бин.

– Да ты даже не веришь в неё! – легонько усмехнулась Мэйлинн.

– Почему это – не верю? – вскинулся Бин. – Теперь – очень даже верю! Я понял, что мир намного больше и сложнее, чем мне казалось.

– Какой похвальный прогресс, молодой человек! – с лёгким налётом иронии похвалил юношу маг. – Вам выпала поистине уникальная судьба. Вы были вовлечены в орбиту такой блистательной звезды, как наша глубокоуважаемая лирра, и теперь ваша жизнь пойдёт совсем по другому пути.

– Я благословляю за это Арионна каждый день! – пожалуй, более пылко, чем требовалось, воскликнул Бин.

– Но вернёмся к нашему разговору, – продолжил Каладиус. – Позвольте полюбопытствовать, госпожа Мэйлинн, а что вы вообще знаете о Башне?

– Мне кажется, что Белая Башня – земной аватар Арионна, – ответила лирра.

– Тогда Чёрная Башня – аватар Асса? – с видом учителя, задавшего каверзный вопрос талантливому ученику, спросил маг.

– Я думаю – да…

– Но я ведь не ошибусь, если предположу, что вы – протокреаторианка?

– Вы не ошибётесь, мессир, – кивнула Мэйлинн, и по её лицу пробежала тень понимания. – То есть, вы хотите сказать…

Каладиус молчал, пристально глядя на лирру и выжидающе улыбаясь. Он уже видел, что Мэйлинн всё поняла, и теперь ждал, что она это скажет.

– Вы хотите сказать, что нет ни Белой, ни Чёрной башен? – продолжила Мэйлинн. – Именно поэтому вы всегда употребляете просто слово «Башня»? Я это заметила, мессир, но не придала значения.

– Конечно, юная госпожа, – прервал молчание маг. – Для меня это всегда было очевидно. Башня – это действительно своеобразный аватар Первосоздателя. А уж будет ли она Белой или Чёрной – зависит лишь от того, кому она будет явлена. Поэтому вы ищете Башню, а найдёте её цвет.

– Но она хотя бы существует? – в отчаянии воскликнула Мэйлинн.

– Я просто убеждён в этом, хотя на сей счёт существуют самые разные спекуляции. Многие считают Башню выдумкой, поскольку почти никто и никогда её не видел.

– Но как же мне её разыскать? Я надеялась, что вы дадите мне совет…

– Возможно, я его действительно дам, – улыбнулся Каладиус. – Феномен Башни почти не изучен наукой, поскольку наиболее авторитетные и именитые учёные и маги, – мессир произнёс это с хорошо заметным сарказмом. – Давно уже вынесли свой вердикт по этому поводу. Поэтому изучение Башни – удел сумасшедших, вроде меня.

– Так вы изучали этот вопрос? – воспламеняясь надеждой, воскликнула лирра.

– Помните, милая, что я говорил недавно: любопытство – мой главный порок, – засмеялся маг. – Но оно же – моя основная добродетель. Когда живёшь на земле значительно дольше положенного срока, тянет заниматься даже такой ерундой, которой никто заниматься не хочет. А уж Башня – преинтереснейший феномен, причём не только магиологический, но и культурный и философский.

– И что же вы узнали? – почти перебила его Мэйлинн, но тут же смешалась. – Простите мне моё нетерпение.

– О, поверьте, дорогая, я его очень хорошо понимаю. Поэтому не стану вас томить. Я узнал, что, по сути, единственный труд по изучению феномена Башни был написан почти пять тысяч лет назад безумным философом и чародеем Биаллом Пивилийским. Увы, первоисточник теперь уже безвозвратно утерян, но в мире сохранилось некоторое количество списков с этого труда, и уж конечно я приложил все усилия, чтобы заполучить один из них. Вот он.

С этими словами Каладиус коротким движением провёл рукой над поверхностью стола, и на ней тут же возник довольно объёмный фолиант в потёртой золотистой обложке. Бин от неожиданности даже присвистнул. А Каладиус довольно захихикал: