Белая береза

После двухлетнего перерыва вместе с другими переростками Сережа вновь взялся за учебу, проявил в ней завидное упорство и в 1925 году окончил среднюю школу. После этого можно было жить и работать спокойно в родном селе, но Сергей Озеров долго метался, не находя себе дела по душе. Он работал то избачом, то учителем, то в волостном комитете комсомола - и везде был недоволен своей работой. Наконец, к удивлению родных, он пошел в военкомат, отказался от льготы и попросил отправить его в армию.

Так закончились его поиски любимого дела.

В армии он прошел путь от рядового до офицера, командира роты. Все это время он провел в Сибири. Только последние годы, когда учился в Военной академии, пришлось жить в Москве. Сразу после окончания академии он надеялся вернуться в родную Сибирь, где безвыездно жила его семья, но началась война, и его немедленно отправили на запад.

...Подробно описав, как полк встречал праздник 7 ноября на фронте, майор Озеров вдруг отложил письмо, позвал Петю Уральца.

- Дописали, товарищ майор? - радостно спросил Петя, выглядывая из своего отделения блиндажа, где он подогревал для командира полка обед. Если дописали, то надо обедать. Давно пора!

- Обедать? Можно и обедать.

Петя стал собирать на стол.

- Вот что, Петя, - сказал Озеров, - сейчас же узнай, приехал ли начпрод. Если приехал - немедленно ко мне.

Пришел начпрод Рубин.

Он был молод, чернобров и, как девушка, румян от мороза. Явился он в чистеньком беленом полушубке; поверх него ярко поблескивала новенькая портупея и кобура. Вскинув вытянутую ладонь к шапке, отделанной красивым голубым мехом, Рубин отрапортовал мягким веселым баском - такой бывает у баловней судьбы.

- Ты все полнеешь? - спросил его Озеров.

Рубин ответил улыбкой.

- У нас в роду все такие, товарищ майор!

- Дело не в этом, я думаю, - заметил Озеров тихонько, перебирая на столике карты и бумаги. - Гляди, Рубин, как бы после войны не пришлось ехать на курорт. Ожирение - скверная болезнь.

- Товарищ майор! - заметно встревожился Рубин, понимая, куда поворачивает дело, начатое так спокойно. - Честное слово, я даже сам не знаю, с чего меня дуть так стало!

- А я знаю, - сказал на это Озеров. - От излишнего употребления весьма питательных веществ. Ведь ты, конечно, питаешься неплохо?

Рубин невольно взглянул на алюминиевую миску с остатками пшенного супа, стоявшую на краешке стола, и ему вдруг показалось, что он понял, зачем его вызвал командир полка. Обругав себя в душе за неосмотрительность по службе, он сказал:

- Извините, товарищ майор, но я не знал, что вас так плохо кормят. Я сегодня же отправлю для вас добавочные продукты.

- Отправишь?

- Так точно!

Озеров отодвинул бумаги.

- Если ты это сделаешь, - сказал он, скосив глаза на Рубина, - я тебя тоже отправлю... Понял? На передовую! Да, погоди-ка, любезный, ты не строевик?

- Никак нет, товарищ майор! - испугался Рубин.

- А по-моему, ты вполне бы мог командовать взводом: молод, силен, хорошо упитан. А на твое бы место постарше человека, а?

- Товарищ майор, я не могу, у меня звание...

- Интендантское? - Озеров прищурился почти ласково. - Это ничего! На войне важны не звания.

Начпроду Рубину стало нестерпимо душно в шубе. Его румяное лицо сплошь покрылось бисеринками пота.

- Ну, ладно, работай пока, - сказал Озеров. - Сам можешь кушать вволю, если не боишься потерять здоровье. Ну, а если узнаю, что промотал хотя бы кусок сала, - пеняй на себя. Разговор будет короткий.

- Слушаюсь, товарищ майор!

- А вызвал я тебя по важному делу, - продолжал Озеров. - Сам-то кушаешь хорошо, а вот солдат кормишь неважно! Так вот, с сегодняшнего дня - строгое правило: ежедневно лично мне давать на подпись меню для всего полка! Без моей подписи не сметь готовить пищу! А ты лично следи, чтобы в котлы закладывалась полная норма. Сам проверяй, доходят ли продукты, какие отпускаешь, до солдат, не растаскивают ли их по дороге двуногие крысы. Не сиди на месте, а носись, как говорится, колбасой по кухням и складам!

- Есть, товарищ майор!

Отпустив Рубина, Озеров взялся за письмо, но тут же оторвался и приказал Пете Уральцу:

- Позови Вознякова.

Пока не было комиссара, майор Озеров выполнял и его обязанности и уделял им не меньше внимания, чем своей непосредственной работе.

Секретарь партбюро Возняков сильно изменился за дни-выхода с территории, занятой оккупантами, а особенно за последние дни, когда полк Озерова встал на линии фронта под Москвой. Он как-то подтянулся, стал подбористей, строже - военная служба быстро обтачивала его со всех сторон, точно хороший гранильщик угловатый камень. Озеров заметил это и всеми мерами старался помочь Вознякову освоиться с трудными условиями партийной работы на фронте - он надеялся, что из Вознякова выйдет хороший секретарь партбюро: относился он к своему делу искренне и с большой любовью.

Озеров встретил Вознякова приветливо.

- Садись. Куда собрался?

- В первый батальон, товарищ майор.