Белая береза

- Путаешь малость, дорогой, - добродушно возразил Умрихин. - От такой весны загнуться можно. Кишки пустые смерзаются воедино. Да не хватайся ты, о, беда-то! Вот потеряешь варежку - закоченеет рука. Чего ты мечешься? Захворал - и лежи тихо. Вон погляди, как Степан Дятлов лежит. Вон, сзади. Ну и ты лежи знай!

- И как чудесно все! - не унимался Целуйко.

- Где там, даже расчудесно! - съязвил Умрихин и, сморщив обветренное лицо, покачал большой головой, кое-как прикрытой пилоткой. - По своей земле бредем, как зверюги. Отощали да оборвались до последнего. Погляди, какая шинель на мне! Только и держится тем, что грязью ее склеило, а потом заморозило. Да не махай ты рукой! Что тебе - митинг тут?

- Иван, замолчи! - попросил Андрей.

- А чего он мелет!

- Пусть! А ты молчи!

- Нет, я не знал... Я не знал такого счастья... - пробормотал Целуйко невнятно, но с чувством.

- Вот видишь! - поспешил продолжить разговор Умрихин. - Он все свое. Нашел счастье!

Андрей едва не вырвал из рук Умрихина концы носилок. Сбив шаг, Умрихин раза два быстро переступил и взглянул на Андрея, - не выпуская из рук носилок, тот прижимался плечом к толстой шершавой березе.

- Ты же уронишь его! - крикнул Умрихин.

- Дай отдохну, - попросил Андрей. - Палит всего.

- Палит? Ну-ка, опусти.

Они опустили Целуйко на землю. Он продолжал бредить - все толковал о весне и о какой-то девушке.

- Ну, говорун! - не утерпел Умрихин.

Андрей прислонился спиной к стволу березы, расстегнул ворот ватника. Умрихин заглянул в его лицо. Как и все, за эти дни похода Андрей сильно похудел, потемнел и начал обрастать бородкой. Сейчас по его вискам стекал пот.

- Неужто и ты? - прошептал Умрихин.

Их обступили солдаты.

- Что встали? Сменить?

- Андрей вон...

- Что такое?

- Я - нет... - прохрипел Андрей. - Я так...

- Захворал, - пояснил Умрихин. - Палит всего.

- Сменить его надо.

- Нет, я сам, - сказал Андрей, нагибаясь к носилкам. - Не надо. Я сам понесу. Меня обдуло, и теперь легко.

- Уронишь ты его!

- Иван, замолчи! - Андрей круто обернулся. - Тебе сказано?

- Видите? Слово не скажи - кипит, - пояснил Умрихин солдатам.

Пошли дальше. Андрей чувствовал, что с каждым шагом ему становится труднее нести носилки, но шел и шел, со всей силой, какая еще была в нем, борясь с хворью. Иногда в глазах так темнело, что он терял из виду идущих впереди и натыкался на деревья. Но он шел, - его не покидала мысль, что он должен идти на восток...

Андрей был человек прямого, ясного ума, простых и твердых решений. Поняв однажды, что он, как и все, должен уйти на восток, к своим, он сразу и накрепко подчинил себя этой мысли и неотступно следовал ей. За дни похода он сильно изменился. Проходя по местам, где хозяйничали гитлеровцы, он всем сердцем понял, какое неизмеримое горе нависло над родной страной. Он ужаснулся, увидев, как могут быть злы и беспощадны люди. Теперь он чувствовал, что из его души точно выветрилась та тишина, которая держалась в ней с раннего детства. Теперь он чувствовал, что в его душе так же шумно и тревожно, как и в родном краю. Эти перемены начали сказываться во всем: он стал менее сговорчив и добр, среди товарищей держался смелее, разговаривал настойчиво, а иногда даже дерзко, делал все быстро, напористо и беспокойно, - так и поднимала его та буря, что медленно копилась в его душе.

Сумерки быстро сгущались. Вправо от извилистой дорожки, по которой двигался полк, за молодым непролазным ельником совсем не стало видно полей. А в левой стороне открылось большое болото, заросшее камышом и кугой; кое-где на нем, примостившись на кочках, поднимались корявые березки да хлипкие ольхи. С болота тянуло лютой зимней стужей. Березки да ольхи метались, ища защиты от смертного лесного сквозняка, - издали казалось, что они бегут долой с болота. Не стихая, шумел стылый камыш да пересыпалась между кочками сухая куга.

Постукивая сапогами, озеровцы шли, горбясь, дуя на руки, хватаясь за уши. Многие старались бежать вприпрыжку, приплясывали на одном месте, с хрустом ломая в лужицах ледок, обдираясь в темноте о кусты подлеска. Изредка взлетали над бредущей колонной обрывки фраз и отдельные слова:

- Зима?

- Скоро зима.

- В комок сводит, до чего холодно!

- Люто! Ох, люто!

А неугомонный Целуйко продолжал восхищенно рассказывать о чем-то радостном. Умрихин уже не разговаривал с ним, - зорко следил за тем, как шагает Андрей, и все чаще и чаще просил его:

- Да тише ты, ну! Упадешь!

И ворчал про себя:

- Вот незадача, а? Случись же такое!

Умрихину уже давно оттянуло руки. У него закоченели пальцы. Ему хотелось бы смениться у носилок, и он не один раз уже заговаривал об этом, но Андрей, не слушая или не слыша его, все шел и шел, хрипя, гребя по кочковатой земле сапогами, - невиданное, бешеное упорство было в этом дюжем человеке, боровшемся с хворью.

"Ну, детина! - поражался Умрихин. - Вот в тихом омуте-то какой бес оказался, даже страшно с ним!"