Белая дорога

— Как у тебя однако всё просто, — покривился в усмешке Серегил. — А между тем, было бы и в самом деле проще, если бы хоть кто-то из нас имел представление, где искать этот чёртов дом Ихакобина. Ни Алек, ни я как-то не догадались сделать себе заметки на обратный путь.

— Там была эта ферма, к которой мы добрались через подземный ход, а тот начинался в мастерской, — припомнил Алек. — Новпрочем, я сильно сомневаюсь, что смогу снова найти её. Мы же совершили побег, а потом ещё и заплутали.

— Конечно, нет, — сказал Серегил. — Мы должны начать с Риги, и уже там попытаться как-то выяснить путь.

— А хоть на месте-то мы сможем воспользоваться тем подземным ходом? — поинтересовался Микам.

Серегил готов был поклясться, что его старинному приятелю нравится сам процесс: Микам всегда обожал момент разработки планов.

— Боюсь, мы не сумеем открыть снизу крышку люка, — сказал ему Алек.

Вход в туннель был скрыт под тяжёлой наковальней в мастерской Ихакобина. Сдвинуть её с места уже само по себе было большой проблемой. Сделать же это, балансируя на верхней ступеньке лестницы и толкая люк снизу, представлялось тем более невероятным.

— Мы при необходимости сможем воспользоваться им для того, чтобы выбраться оттуда, — заметил Серегил. — Думаю, всё остальное придётся выяснять уже на месте.

— И надеяться, что Иллиор не оставит нас, — добавил Микам.

— А что насчёт Себранна? — подал голос Алек. — Я не смогу оставить его где бы то ни было одного. И без меня вы никуда непойдёте!

— Ну, не исключено, что в итоге это и придётся делать вдвоём, как крайний вариант, — отозвался Серегил. — И снова тот же камень преткновения — Себранн.

— Ихакобин мёртв, — напомнил Алек. — А насколько нам известно, он был единственным в Пленимаре, кто знал, что из себя представляет Себранн, не так ли?

Серегил, нахмурившись, покачал головой.

— Определенно нам следует поговорить об этом с Теро. Давайте посмотрим, чем он сможет нам помочь и уже из этого и будем исходить.

ГЛАВА 12 Семья

Серегил в одиночку пошёл к сестре, чтобы сообщить ей об их скором отъезде.

Он нашёл её в гостиной.

— Уже уезжаете? — она присела в кресло возле окна. — Но вы же только-только приехали.

Серегил опустился возле неё на колени и взял в руки её ладонь.

— Знаю. Но Тайрус сообщил нам нечто, что предопределило наш путь.

— Куда же вы направляетесь?

Серегил немного поколебался.

— Прости, сестрица, но этого я не могу сказать.

Она глянула на него сверху вниз, и в её глазах была печаль.

— Даже здесь вы не чувствуете себя в безопасности?

— Нет, это другое. Нам предстоит кое-что сделать.

— Это касается Себранна?

— Да.

Её глаза подёрнулись слезами.

— И когда же вы уезжаете?

— Нам нужно подготовиться к поездке, а потому есть несколько неотложных дел. Через неделю будет праздник молодой луны. Вот где-то после него и отправимся.

— Пара недель… И это после стольких-то лет?

— Я тоже хотел бы, чтобы всё было не так, Адзриель. Но мы должны ехать.

Она тяжко вдохнула и отёрла глаза.

— Понятно. Что ж, я распоряжусь, чтобы вам дали всё необходимое для поездки. Однако обещай мне, что мы хотя бы разок поохотимся вместе.

Серегил улыбнулся и поднялся на ноги.

— Обещаю, что не уеду, пока мы не сделаем это.

Серегил выполнил обещанное. Днём они с Микамом и Алеком отправились на охоту, потом на танцы, потом — удить из подо льда рыбу и кататься на санках — всё, чего бы ни пожелали сестрицы Сергила. Алек и его новые приятели охотились несколько часов кряду, так что его колчан очень скоро отяжелел от шатта. Некоторые были сделаны из серебра, а один, выигранный им за то, что он расщепил берёзовую тростину с двадцати шагов — был золотой. Кита упорно подначивал его, обвиняя в применении магии, хотя, конечно же, то было не всерьёз.

Ночь застала их в деревенской кузне Акайена, где Серегил усердно потрудился над двумя комплектами воровских отмычек и прочей мелочёвкой, что могла пригодиться им в предстоящих скитаниях. Раздевшись до штанов, поверх которых были надеты лишь кожаные фартуки, Сергил и его дядя накаляли добела тонкие стальные прутки, в то время как Микам или Алек раздували мехами горн. На худых обнажённых руках Серегила вздувались мышцы, когда он, ударяя небольшим молотком по наковальне, рассыпал снопы искр, доводя до ума раскалённую докрасна заготовку.

Некоторые из остроконечных отмычек были совсем прямыми, другие — причудливо искривлялись, что годилось для более сложных замков. Иные оставались тонкими и гибкими, как ивовые прутья — самое оно для знаменитых трёхворонковых замков Римини. Были и такие, что по толщине едва ли уступали плоскому наконечнику копья — для самых больших замков, которыми обычно запирались ворота тюрем, богатых особняков, решетки канализационных люков в Римини и прочих не менее интересных местах.

Акайен, оторвавшись от собственной работы, с интересом посмотрел на всё это.

— Так вот на что в итоге пошла моя наука? Булавки?

Однако говоря это, он рассмеялся, и Алек заметил гордость в его глазах.