Белая эмиграция в Китае и Монголии

2. Премьер-министр Канады даже заявил, что «канадцы, служившие в Ш.М.С., принесли бы больше пользы, служа у себя в Канаде, и что он не одобряет их службы в Шанхае». «Пилат» умыл руки и отошел в сторону!!

3. По мнению большинства «премьеров», «заштатные деньги», положенные в Гонконг-Шанхайский банк на счет служащих муниципального совета, были частным вкладом, вкладывали их частные лица (муниципальный совет) и теперь потеря этих денег ничем не отличается от таковой же потери, которую понесли многие вкладчики, имевшие деньги в заграничных банках, в связи с крахом этих банков в результате войны. Но ведь Гонконг-Шанхайский банк существует и по сей день!

Прочтя эти доводы, я невольно подумал: «Если Международный Сеттльмент Шанхая был частным предприятием, то почему же тогда Черчилль отдал это предприятие китайцам, не спрашивая на то согласия хозяев этого предприятия?!»

На этот раз отказ был полный и мы прекратили всякие дальнейшие хлопоты по этому делу. Чины полка (отряда), в особенности его старослужащие (в том числе почти все его офицеры), поступили на службу в 1927–1928 гг., в расцвете своих сил и здоровья, почти двадцать лет они верно и добросовестно несли свою службу, рассчитывая на то, что муниципальный совет оценит это и не забудет их на старости лет. Получилось, однако, совсем не то! Где же справедливость? Где благодарность и награда за честную и добросовестную двадцатилетнюю службу?!

В. Алексеев {149} Шанхайский Русский полк {150}

В 1937 г. выпускные экзамены гимназии ХСМЛ (Христианский союз молодых людей) были в конце марта и учебный год закончился 1 апреля. Мои родители боялись, что по окончании гимназии японцы заберут меня в отряды, которые они стали формировать из русских молодых людей. Мама решила не откладывать дела в долгий ящик и уехать в Шанхай, который в то время был интернациональным городом. Моя сестра уехала в Шанхай в 1936 г. и вышла там замуж за сына Николая Павловича Покровского (бывшего преподавателя ХСМЛ). Употребив все свои знакомства в Эмигрантском комитете, папа достал мне с мамой разрешение поехать в Шанхай навестить сестру, и, не дожидаясь акта и Белого бала, мы уехали из Харбина.

Шанхай в то время был разбит на три части: Интернациональная или Английская Концессия, Французская Концессия и Китайский город, который окружал эти Концессии. Иностранные Концессии само-управлялись. Английская Концессия имела свой муниципалитет и свою полицию, и все велось на английском языке. Французская Концессия имела свой независимый муниципалитет и полицию, и все велось на французском языке. Дети многих русских, которые приехали в Шанхай в 20-х гг., окончили иностранные школы, свободно говорили на обоих языках и служили в иностранных фирмах, занимая хорошо оплачиваемые места.

В 1854 г. иностранные резиденты Концессий организовали для защиты Шанхая волонтерский корпус, который состоял из служащих иностранных предприятий и просуществовал до Второй мировой войны. Во время Боксерского восстания в 1900 г. в Шанхае было спокойно, так как в городе было много английских, французских, немецких и японских войск.

В 1924–1925 гг., во время междоусобной войны в Китае, опять был мобилизован Шанхайский волонтерский корпус и были высажены десанты с пароходов, стоявших на реке Вампу. В 1927 г. снова появилась угроза Шанхаю. Был мобилизован волонтерский корпус, и в то же время был создан отряд из русских, который назывался «Русский отряд Шанхайского волонтерского корпуса».

Мне было 16 лет, когда я приехал в Шанхай. 17 лет мне исполнилось в конце июля 1937 г. Знание английского языка было очень слабое, а французского я не знал совсем. Единственная возможность оставалась устроиться в Русский полк Шанхайского волонтерского корпуса или в Русскую полицейскую роту во Французской Концессии. Но в обоих местах брали только с 18 лет. Для того чтобы устроиться, требовалось удостоверение личности, выдаваемое Эмигрантским комитетом в Шанхае. При подаче заявления в Комитет в графе о дате рождения я «ошибся» на 2 года. Таким образом, в моем удостоверении, с которым я пришел в Русский полк, в надежде, что меня примут, стояло: возраст 18 лет.

В то время было очень трудно устроиться в полк, так как редко появлялись вакансии. Чтобы облегчить дело, папа дал мне письмо к одному из офицеров полка, с которым он закончил Александровское военное училище в Москве, с просьбой посодействовать мне. 1 мая меня приняли в полк, и после двух месяцев усиленной строевой подготовки по 6 часов в день я был зачислен в штат полка, подписав контракт на 13 месяцев. Жалованье на всем готовом было 40 шанхайских долларов в месяц. Поступив в полк, я встретил несколько человек, окончивших гимназию ХСМА. В то время там служили: Эпов, Федорович, Муханов, Костин, Сторчилло. Особенно я был рад увидеть Мишу Сторчилло, с которым мы были в организации Костровых Братьев, и он мне много помог своими советами.