Белая эмиграция в Китае и Монголии

Большое «начальство» устраивало даже «смотры» своей конной полиции на «зеленой дорожке» Рейс-Корса. Командовать этим «парадом» пришлось мне, так как майор Степанищев, оставшийся за начальника отряда, во время его пребывания в госпитале, был чем-то занят в штабе отряда. На этом смотру мы, конечно, не показали еще особого искусства, но все прошло благополучно: начальство благодарило, никто из всадников не упал с коня и кони слушались своих ездоков.

Была одна длинная проездка всем составом по улицам города – «демонстрация силы», во время которой наш контролирующий офицер, вероятно никогда до этого не сидевший на коне, вынужден был уступить мне свое место в голове колонны, так как его конь не хотел слушаться всадника и не шел вперед, но охотно пошел «вторым номером» за мной.

Ежедневно мы высылали несколько конных патрулей в составе шести – восьми всадников в отдаленные районы города: на Янцепу, в район Путу, к Ханьчжао и на Французскую Концессию. Во время одной из таких поездок с патрулем в районе Ханьчжао я имел возможность убедиться в том, что японцы действительно готовились к упорной обороне Шанхая. В этом районе были построены окопы, блиндажи и огромные противотанковые ловушки-рвы. Маршруты для этих патрулей мы ежедневно разрабатывали в штабе с нашим «комиссаром», с таким расчетом, чтобы патруль не занимал больше четырех часов времени. Во время патрулирования начальник патруля заезжал на все полицейские станции по пути своего следования, где рапортовал о происшествиях и получал инструкции штаба полиции, если таковые бывали.

Бывали вызовы по тревоге, так как китайские массы, пережив первые упоительные моменты победы над японцами, опять начали жить «по-старому», т. е. бунтовать и устраивать забастовки на фабриках и заводах и собираться для уличных демонстраций. Главными подстрекателями всегда бывали студенты местных университетов. В таких случаях, в зависимости от серьезности демонстрации, высылались обыкновенно одно или два отделения под командой одного из офицеров. Появление конных полицейских всегда действовало на толпу отрезвляюще. В один из воскресных дней в отряд неожиданно явился контролирующий офицер и приказал приготовить сразу два взвода: мой и капитана Гапановича. По его объяснению, студенты и толпа устраивали какие-то демонстрации на площади около здания китайского У MCA.

Толпа была очень многочисленной, и настроена она была очень бурно. В то время, когда мы подходили к этой площади, «пешая полиция» вела какие-то переговоры со студентами – главарями демонстрантов. Не спешиваясь, мы стояли почти вплотную к толпе и следили за ходом переговоров, ожидая приказания начальства двигаться на эту толпу или же возвращаться в свои казармы. Не привыкшие стоять на одном месте, кони волновались и скользили на цементе мостовой улицы. Я был почти уверен в том, что в случае приказания двигаться на толпу мы ее, конечно, разгоним, но понесем при этом потери, так как рев толпы легко мог испугать лошадь и она, сделав порывистое, неосторожное движение, легко могла поскользнуться и упасть. По счастью, все окончилось благополучно: полицейское начальство «договорилось» с демонстрантами, и толпа начала постепенно расходиться, «подталкиваемая» пешими полицейскими патрулями. Продвинувшись немного вперед за этой расходившейся толпой, мы получили приказание вернуться в казармы.

В связи с «постоянным» разделом отряда на две части (пешую и конную) и ввиду усилившегося стремления чинов отряда уволиться со службы (новых рекрутов, взамен уволившихся, не принимали), встал вопрос о ликвидации собственного отрядного хозяйства, теперь уже не нужного отряду. Начальник отряда, майор Иванов, все еще лежал в госпитале, залечивая сломанную ключицу, но давал свои указания и инструкции с госпитальной койки. С разрешения штаба полиции, была назначена особая ликвидационная комиссия под председательством одного из офицеров отряда, в которую вошли выборные от чинов отряда представители как конной, так и пешей его частей.

Этой комиссии приказано было ликвидировать собственное отрядное хозяйство путем публичного аукциона. Аукцион состоялся в кантине при казарме на Рейс-Корсе: ушли с молотка наша прекрасная, очень ценная библиотека, спортивное оборудование, товары и посуда кантина и проч. Деньги, вырученные от продажи, комиссия разделила между всеми чинами отряда, имевшими право на их получение, сообразно продолжительности срока службы в отряде. В один день (даже в полдня!) полк лишился всего того, что собиралось и создавалось в течение многих лет службы в Шанхае. Все ушло, конечно, за бесценок, так как, пользуясь случаем, скупщики, сговорившись между собой, сбивали цены и покупали вещи за бесценок.