Белая Гора

И будем, как всегда, его лечить мы.

Но только не являлся на мой зов,

Не шёл, не возвращался мой Учитель.

Я растерялась. Отказаться мне б!

Не принимать? Всех отправлять обратно?

Вновь за прилавок: «Покупайте хлеб!?» –

Лишь мысль о том была мне неприятна.

И я больного провела в избу.

Уже не зная, так ли иль не так ли,

Я начала леченье наобум.

Дала ему настойку трав и капли.

Я до сих пор причину не пойму,

Он мне сказал: «Как хорошо ты лечишь!» –

На третий день больному моему,

Должно быть, от молитвы, стало легче.

И я приободрилась: «По плечу

Теперь мне всё. Накоплен славный опыт.

Вот я уже одна, сама лечу», –

Себе твердила, заглушая шёпот

Больной смертельно совести своей, –

«К тому ж мне вовсе некого бояться:

Не вылечу кого из москвичей,

Они ж не пожелают возвращаться.

А вот односельчане, земляки

Давно дорожку проторили в город,

Пусть экономят люди медяки,

Им непонятен метод мой и дорог».

Так чередою проплывали дни,

Лечебные сеансы продолжались.

Я знала: бесполезные они.

Не помню, чтобы состраданье, жалость

Душой овладевали. Холодна

Была душа моя, как та водица

В стакане, мною выпитом до дна,

Что помогла железу охладиться.

Но вот однажды мне пришло письмо.

В нём значилось без лишних слов упрёка,

Что пациент такой-то бывший мой

Покинул землю бренную до срока.

Тут я, конечно, не спала всю ночь:

Кошмары снились…

Только утром рано

Стучит в окно и просит ей помочь, –

Пришла больная бабушка Ульяна.

Переминаясь на ногу с ноги:

«Деньгами-то я нынче не богата.

Ты мне по старой дружбе помоги,

Дружили с бабой Варей мы когда-то.

Ты знаешь, я давно уже больна.

Терпела столько, сколько было силы.

И ноги ломят, и болит спина,

Но боли до того невыносимы

Сегодня где-то спереди, в груди,

Что еле до тебя доковыляла.

Ты будь добра, хотя бы погляди,

Авось, поможешь бабке…» Я молчала.

Раскаяние позднее пришло.

И тут вздыхает бабушка Ульяна,

Так горестно вздыхает, тяжело

И вынимает рубль из кармана:

«Вот всё, что есть, покамест, у меня.

Я доплачу тебе потом, Валюша.

До пенсии всего четыре дня.

Меня ты знаешь: слова не нарушу».

И я зажгла церковную свечу,

Привычную молитву начиная,

Хоть сознавала: наобум лечу,

Реального диагноза не зная.

Я за одной другую все подряд

Молитвы долго наизусть читала,

И вижу: щёки у неё горят,

И чувствую: она сидеть устала.

Тогда я ей дала настой травы,

Сказала, чтоб пила по полстакана

Три раза в сутки до еды. Увы!

Скончалась ночью бабушка Ульяна.

Никто не видел, что ко мне она

Лечиться на рассвете приходила,

Но я-то знала: в том моя вина,

Ей не ко мне, – в больницу надо было.

И я решила: больше никого

И ни за что лечить уже не буду.