Белая кобра

Они встретились в кафе, Трифон дал Корнею прослушать часть кассеты, ту, в которой Юлдашев излагал Шейху свой план.

— Понял? — в упор спросил Трифон. — Каракурт — двойник.

— А почему ты сдал его? — Корней нервно поправил растрепанные ветром патлы.

— Он хотел расплатиться нашей кровью. Твоей и моей. Тебе это нужно? Тебе нужна мазня и большая мочиловка?

Корней медленно покачал головой.

— Вот и мне не нужна, — твердо ответил Трифон.

— На пленке есть адресок? — алчно сверкнул глазами Корней.

— Может, и есть, — уклонился Трифон. — Только я тебя не в компаньоны приглашаю. Ты можешь адресок у Каракурта узнать. Если со мной что случится, пленку тебе отдадут. А пока каждый сам за себя.

— Зачем же ты меня предупредил про Каракурта? — подозрительно оттопырил губу Корней.

— Не хотел, чтобы ты мне в спину выстрелил, — честно признался Трифон. — И ещё одного передела не хотел. И так кровью плюемся.

— Кто дал сведения? — облизал губы Корней.

— Есть человек, — уклонился Трифон. — Обидел его Каракурт, а у него племянник с электроникой дружит, он и перехватил разговоры Каракурта. Кажется, твой хозяин любит говорить, что нельзя оставлять за спиной врагов и обиженных.

— Мой хозяин? — удивился туповатый Корней. — Не слыхал.

— Еще услышишь, — пообещал Трифон, прощаясь.

Корней рванулся к Фаруху, а Трифон поехал по адресу.

Ему было некогда. Его манил Большой Кусок.

Глава семнадцатая

В руках у Гали был автомат.

— Быстро все лицом на пол! — крикнула она звенящим от нервного напряжения голосом.

Было это появление настолько неожиданным, что все замерли, растерявшись. Я даже присел, когда она, поворачиваясь и поводя стволом, резко направила автомат в мою сторону. Я видел, что её палец нажимает спусковой крючок, и инстинктивно закрыл глаза.

Грохнула короткая очередь, на удивление тихо, словно швейная машинка прострекотала, в воздухе резко запахло пороховыми газами, я обернулся и увидел оседающего на пол стоявшего за моей спиной бандита, который, вероятно, попробовал прикрывшись мной выстрелить в Галю.

Смертельно раненый бандит пытался что-то сказать, но спазмы не давали ему сделать это, и он только громко икал. Остальные, не дожидаясь повторного окрика, тут же попадали лицом на пол, как им и было приказано. Только губастый мордоворот остался сидеть на месте, развалившись в кресле, его окостеневший мозг неандертальца как видно, никак не мог сообразить что происходит. Пришлось ему помочь.

Я подскочил к нему, и с удовольствием врезав по толстой морде, стащил его за ворот с кресла, ткнув лицом в пол, придавив голову ногой. Лешка и Сергей моментально вскочили с кровати и подхватили оружие у бандитов, я взял со стола свой автомат, распихал обратно по карманам деньги, так я их и отдал этим молодчикам! Это моя добыча. В карманы я положил два пистолета. Взял со стола второй автомат, на войне лишнего оружия не бывает, тем более, что пошла игра без поддавков, это было ясно, но приладить этот автомат под ветровку я не успел.

— Девчонки! Быстро собирайтесь! — скомандовал Лешка, поспешно сгребая со стола документы.

— Зачем же так торопиться, господа? — раздался насмешливый голос. Как-то неприлчино получается, гости на порог, а хозяева за порог…

Фортуна поворачивалась к нам то лицом, то задницей настолько быстро, что оставалось только диву даваться её выкрутасам. Двери бесшумно распахнулись, и без того тесная квартирка мгновенно наполнилась автоматчиками в камуфляже и в масках, увешанными спецсредствами, как новогодняя елка игрушками.

Они мгновенно заполнили все оставшееся свободным пространство, отобрали у нас оружие, заставили выложить обратно документы, и в очередной раз облегчили наши карманы.

Бандитам быстро и ловко, словно дело происходило на показательных учениях, защелкнули наручники на запястьях, заломив руки за спину. Всем, кроме губастого, который так и остался лежать носом в ковер возле кресла.

Распоряжавшийся бойцами широкоскулый моложавый майор с лицом восточного типа, смуглый, с маленькими точеными кистями рук и тонкими пальцами музыканта, с тоненькой стрелочкой черных, словно нарисованных, усиков и маленьким упрямо выдающимся вперед подбородком, прошел, словно нечаянно наступив на руку губастого, к креслу и сел в него, опять верхом на разыскиваемые бандитами сокровища.

У Фортуны сегодня был не иначе как бенефис. То, что она с нами со всеми вытворяла, с лихвой хватило бы для того, чтобы разукрасить цветными воспоминаниями не один десяток, а то и сотню, серых обывательских жизней.

Майор осмотрел комнату, царивший разгром и тихо приказал своим бойцам, показав на бандитов:

— Отведите их.

Сам же при этом наступил на задницу губастому начищенным до блеска ботинком на высокой шнуровке.

Что-то меня настораживало в поведении этого майора и его бойцов. Я ещё не понял сам, что именно, но что-то заставляло меня отнестись к ним недоверчиво. Не были они похожи на служителей правосудия. Не знаю, почему я так сразу решил, но так уж получилось.

Майор тем временем сделал знак своим молодцам, чтобы они не трогали Трифона, на котором покоилась майорская нога.