Белая кровь Тавриды

– А может, она к тому же и красавица! – иронично произнес Гадюкин. – Совместишь полезное с приятным.

– Считай, что уговорил! – с деланым воодушевлением произнес Серьга. – Тут уж я своего не упущу! Ну а мужичок-то у нас кто?

– Черт его знает! – дернул плечом Гадюкин. – Сказали, что из обрусевших немцев.

– Идейный, стало быть? – покривился Серьга. – Ну-ну… Этот натворит… Еще и фашистский флаг вывесит над отравленным буртом. Знаю я этих идейных. Какой бы расцветки они ни были, а все одинаковые. И вот что еще я хотел у тебя спросить…

– Спрашивай, – сказал Гадюкин.

– Я насчет этого урода, которого кличут Петлей… – осторожно начал Серьга.

– А что такое? – внимательно глянул на Серьгу Гадюкин.

– Я заметил, у вас с ним какие-то недоразумения и трения… Я правильно говорю?

– Допустим. А тебе-то что за дело?

– Да, в общем, дела-то мне нет никакого… – Серьга сорвал былинку и принялся ее жевать. – Вот только…

– Договаривай, коль начал, – сказал Гадюкин.

– Поганый он человечек, этот Петля, – сказал Серьга. – Оно, конечно, все мы здесь ни для кого не подарок. Одним миром мазаны. А только этот Петля – он хуже всех нас. Я малость в людишках разбираюсь…

– И чем же он хуже тебя или меня?

– Всем! – уверенно ответил Серьга. – Скажем, у меня еще остались какие-то моральные ориентиры. Да и у тебя, похоже, тоже. А вот у Петли – никаких. Крыса он, этот Петля. А коль крыса, то, стало быть, может и укусить исподтишка. И в первую очередь – тебя.

– Почему же именно меня? – усмехнулся Гадюкин. – А может, тебя? Или, допустим, Жениха?

– Тебя, – уверенно произнес Серьга. – Ты же над нами старший. Значит, знаешь больше нашего. А вдруг тебя одолеет раскаяние? Так сказать, запоздалые муки совести… И ты побежишь с повинной в этот… как его… в СМЕРШ, что ли? Вот Петля к тебе и приставлен ради такого случая. Он-то не побежит.

Помолчали, задумчиво глядя в степь.

– В общем, если что – я с тобой, – сказал Серьга. – Знай это и рассчитывай на меня.

– За что же мне такое счастье? – скривился в усмешке Гадюкин.

– Так ведь оно как. – Серьга выплюнул травинку изо рта. – Лучше быть с тобой, чем с Петлей. Надежнее. Да и не так противно.

– Что ж, благодарю за откровенность, – сказал Гадюкин. – Хотя, признаться, я ожидал от тебя другого разговора…

– Это какого же? – прищурился Серьга.

– Думал, ты начнешь меня агитировать, чтобы сдаться советской власти, – сказал Гадюкин.

– Нет, не начну, – просто ответил Серьга. – С ней мне не по пути. Нет у меня с советской властью ни одной точки соприкосновения. А зато всяческих разногласий – не счесть.

– Так ты, значит, тоже идейный? – устало спросил Гадюкин.

– Я-то? – глянул на него Серьга. – Ошибаешься. Нет у меня никаких идей. Ни «за», ни «против». Тут другое…

– И что же? – не удержался от вопроса Гадюкин, хотя и понимал, что задавать его не нужно.

– Так, ничего, – рассеянно ответил Серьга. – Всякие печки-лавочки… И вообще, Змея, ничего ты обо мне не знаешь! Да оно тебе и не надо. Даже мне самому – и то оно в тягость… А пойдем-ка лучше будить милую дамочку и идейного немчика!

– Пойдем, – сказал Гадюкин. – Запоминай пароль…

* * *

Женщина-агентесса и впрямь оказалась молодой и вполне миловидной особой. Завидев вошедшего к ней во двор Серьгу, она даже не удивилась незнакомцу. По-видимому, сразу же поняла, кто он такой. Почуяла. Женщины это умеют. У них интуиция. Куда там мужской интуиции до женской!

– Здравствуйте, – учтиво поздоровался Серьга, со смешанными чувствами разглядывая женщину. Было в его взгляде и удивление, и любопытство, а также настороженность и осуждение. Вот, мол, такая милая женщина, а агент фашистской разведки! И завтра она, эта женщина, пойдет травить ничего не подозревающих и ни в чем не повинных людей!

– Здравствуйте, – спокойно ответила женщина.

– Здесь ли проживает Людмила Иванюта? – спросил Серьга.

– Это я, – все так же спокойно ответила женщина.

– А тогда позвольте передать вам привет, – сказал Серьга. Это был пароль, вернее, начало пароля.

– От кого же? – спросила женщина.

– От вашего дядюшки Силантия. – Это было продолжение пароля.

– Спасибо, – сказала женщина. – Как он себя чувствует?

– Хворает! – вздохнул Серьга.

– Чем же? – спросила женщина.

– Ранило его осколком бомбы, – ответил Серьга. – Опасаемся, что лишится дядюшка ноги.

– Какая нога – правая или левая? – спросила женщина.

– Левая, – ответил Серьга.

Обмен паролем и отзывом был закончен.

– А теперь, красавица, приглашай долгожданного гостя в хату! – серьезным тоном произнес Серьга. – Потому что улица – она с ушами… Дома-то кто-нибудь еще имеется?

– Коль ты шел ко мне, то должен был знать, – сухо ответила женщина. – Одна я живу.

– Знаю, что одна, – миролюбиво сказал Серьга. – Ну а вдруг ты обзавелась каким-нибудь ухажером? Этаким инвалидом и героем войны? Почем мне знать такие тонкости?

– Входи, – сказала женщина. – И проверяй, если хочешь.

– Войти – войду, а проверять не буду, – сказал Серьга. – Потому что верю тебе на слово. Уж такой я, понимаешь, доверчивый…