Белая ласточка

Роща стала редеть. Пошли места захудалые, сараи и свинарники, и началась деревня. В начале деревни встретился мужик: здоровенный, черноволосый с проседью, в пестрой трикотажной тенниске навыпуск. Рожа его показалась Мухину зверской, опереточно-разбойничьей. Все дело в том, что мужик был рябой, его красное лицо было усеяно оспинами, как стенка в тире.

– Не скажете, – спросил Мухин, – где тут Козел живет?

– Я Козел, а чего? – ответил мужик.

Он заулыбался, и его «зверская рожа» оказалась довольно симпатичным, добродушным лицом славного дядьки-балагура.

– Ты чего, ко мне, что ль? – спросил мужик.

– Да я за молоком, – Мухин показал на бидон, – мне сказали, у Козловых есть, дом Козловых… – он смущенно мямлил, стараясь исправить свою невольную грубость.

– Ой, браток, а у нас сегодня, кажись, и нет, гости приехали. Родня, понимаешь. А знаешь что, вон второй дом, спроси у хозяйки.

– Ага, ага, спасибо! – заторопился Мухин.

Козел размашисто пошел дальше. Потом обернулся и крикнул издали Оське:

– Если хозяйки нет… там дочка… У нее спроси… Жми дальше, браток!

«Ну и рожа, как стенка в тире. А славный дядька», – подумал Мухин, и стал «жать дальше».

Оська откинул калитку и вошел во двор. Его облаял черный и лохматый пес: выкатился из яблоневого сада и бросился к Мухину.

– Назад, Цыган, ко мне! – раздалось с крыльца. – Смирно, Цыган!.. Да вы не бойтесь, он смирный.

На верхней ступеньке крыльца сидела девушка и глядела на Мухина.

Оська поздоровался. Девушка тоже.

С огородов, из дальнего конца деревни, слышалось пение: «…и с плеча ее бросает в набежавшую волну».

– А сегодня что, деревенский праздник какой-нибудь? – спросил Оскар.

– Праздник вчера был, – ответила девушка, яблочный спас. А это гости наши поют, дядя мой приехал, пошел к родне.

Девушка послюнила палец, провела по пушистым серым бровям, потом пригладила волосы на висках. Рядом с ней на ступеньке стояло прямоугольное зеркало и лежал гребешок. Как видно, она тоже собиралась в гости. Она спросила:

– А вы к нам?

– А я к Козлу за молоком пришел, – сострил Оскар и сам по-глупому рассмеялся.

Тут, рядом с этой простецкой девушкой, он сразу освоился и чувствовал себя свободно. Словно он сам заразился от только что встреченного дядьки его добродушием и балагурством. А может, в этом доме сам дух был такой – веселый, простой и дружеский – и он сразу же охватил и Мухина. Однако его шутка – «к Козлу за молоком», он сам почувствовал, – была действительно глуповата, но девушка, казалось, этого не заметила.

– Да? – она взглянула на Мухина и вздохнула. – А вы знаете, у нас сегодня нет молока. Все ушло на еду… Да вы садитесь, – она подвинулась на ступеньке. – Может, чего придумаем.

Оскар сел рядом. Девушка протянула ему зеркало, а сама взяла расческу.

– Подержите вот так, ага?

Оскар приподнял зеркало, а девушка стала, глядя в него, причесываться.

– Да не так, повыше, повыше! Вот теперь так. – Она отвела его руку немного влево и вверх.

Ладонь ее была жестковатая и теплая. От волос и нежной здоровой шеи пахло парным молоком и сеном.

Она поплевала на гребень и принялась начесывать волосы.

– Ну, вот так, спасибо! – взяла из рук Мухина зеркало, отложила зеркало и расческу в сторону и протянула ему ладошку: – Познакомимся?

– Мухин. Ося.

– Галя… А вас… Вася? Ой! Я не расслышала, —. переспросила девушка.

– О-ся… В общем, Оскар, – передернул плечами Мухин, – такое имя…

С девчонкой было хорошо. Она разговаривала весело, удивляла Мухина простодушием. Чистое скуластенькое ее лицо все время вспыхивало улыбкой.

– Вы всегда здесь живете? – спросил Мухин.

– Раньше жила, а теперь я в городе, в общежитии, – она широко заулыбалась. – Я в техникуме учусь.

– В каком?

– А в строительном техникуме. Сейчас я на практике.

– Где? На стройке? – не сразу сообразил Мухин.

– Прям, на стройке! Тут наш лагерь недалёко, в лесу. Может, видали?

– А, видел, знаю, – соврал Мухин. Лагеря он не видел.

– Ну и вот. У нас танцы там каждый вечер, дачники приходят. А вы почему не приходите? – она посмотрела Мухину в лицо и расширила глаза. Мухин усмехнулся:

– А откуда вы знаете, что не прихожу?

– Чего-то я вас не помню.

– А вы всех помните?.. У вас, наверно, феноменальная память.

– Всех не всех, а вас бы запомнила.

– Э-э… – Мухин пригладил пятерней челку. – Правда?

– Ага. У вас запоминающаяся внешность. А вы женаты?

Мухин поперхнулся от неожиданности:

– И да, и нет…

«Ну и простота святая! – подумал он. – А почему «и да, и нет»? А ладно, пусть поломает голову». Он и сам не знал, почему он так ответил. «Ну и девчонка! Ну, дает!» Мухин хотел было презрительно пофыркать в душе, но, сам того не замечая, с интересом слушал самоуверенные реплики этой простушки, и уже ждал их, втянулся в игру. Девчонка не умолкала. Ясная, крепкая, вся на виду. Все это было так непривычно.

– Эх, – она откинулась и потянулась, – знаете, о чем я думала сейчас?

– Откуда же я могу знать?

– О наших ребятах.

– О студентах?