Белая лилия

– Скажи мне, Кирилл, ну что же это такое? Если одно налаживается, то возникает  новая проблема. Я устала… Я больше так не могу. Почему он не посоветовался со  мной?

– Наверно, потому что ты могла бы отказаться, – предположил Лебедев. – Хотя я в  страховом деле ничего не понимаю.

– Ну почему же отказаться? – сказала Альбина. – Я рассмотрела бы его предложение.  Впрочем, может быть и не приняла бы его… Но кто мог послать факс с отказом от их  помощи? Мистика какая-то!

– Да, это действительно, странно, – согласился Кирилл. – А что будет, если этот  вариант не пройдет?

– Я разорюсь, – прямо ответила Альбина, – «Золотая саламандра» обанкротится, а я  буду сидеть дома и печь пирожки.

– А ты умеешь? – с интересом спросил Кирилл.

Альбина улыбнулась вымученной улыбкой и сказала:

– Сейчас с этим нет проблем: покупай готовое тесто и пеки.

Они доехали до дома. Альбина поднялась за дочерью, но Татьяны там не оказалось.  Побережнова – старшая увидела записку и прочитала ее: «Мама, я пошла на  дискотеку, буду поздно». Это было очередным ударом. Альбина звонила днем дочери  и предупредила ее, чтобы та вечером была дома, и что для нее будет сюрприз. Таня  пыталась выяснить какой, но мать так и не сказала ей. «Негодница, она все сделала  по своему. Она же сама меня умоляла как-то взять ее в ресторан, а теперь, когда  я решилась на это, она отправилась на дискотеку, – ругала дочь Альбина  Эдуардовна. – Как она могла не послушаться меня! Да еще манеру взяла записки  писать, а не звонить, чтобы обратной связи не было!»

Вдруг в голове у Альбины Эдуардовны возникла параллель ее отношений с отцом и с  дочерью. Ей показалось, что у них было много общего. Таня очень была похожа на  нее саму. Она тоже не любила, когда зажимали ее инициативу, не прислушивались к  ее мнению. «Наверно, если бы я сразу сказала, какие планы у меня на сегодняшний  вечер, Таня и осталась бы меня ждать, но я этого не сделала…»

Желание идти в ресторан отпало, казалось, что праздновать нечего. «Я представляю,  в каком состоянии находится отец», – подумала Альбина. – Он, наверно, зол на  меня. Я бы на его месте пальцем не пошевелила больше, чтобы вытащить «Золотую саламандру»,  – думала Альбина.

Потом она вспомнила об Ольге. Почему-то пришло чувство вины за то, что с ней  произошел несчастный случай. Альбина не видела прямой взаимосвязи, но чувствовала  ее. Вместо того, чтобы спуститься к Кириллу, Альбина села в кресло. Напротив фонтана  и стала дальше копаться в своей запутанной жизни. Она почти пришла к какому-то  очень важному для себя выводу, но громогласный звонок ее мобильника заставил  вздрогнуть и выпустить жизненно важную ниточку из рук.

Это звонил Кирилл, желающий поторопить Альбину, ведь он ждал ее почти час.

– Ты знаешь Кирилл, Татьяна ушла на дискотеку.

– Ну что ж, поехали без нее.

– Может лучше ты поднимешься ко мне? – спросила Альбина. – После всего случившегося  я не в лучшей форме, и мне не хочется выходить в люди…

– Ладно, – ответил Кирилл.

Он знал, что Альбина – человек настроения, но он любил ее такой, какая она есть.  Полгода их разлуки проверили его чувства. Почему именно сегодня, Кирилл решил сделать  шаг к примирению, он не знал. Наверное, он бы удивился, если ему кто-либо объяснил,  что это произошло от того, что Ольга Калинова два дня назад задела определенную  струну в его подсознании. А подсознание два этих дня влияло на сознание, и  Кирилл сегодня позвонил Альбине.

«Она снова начинает вить из меня веревки», – с любовью подумал Лебедев и вышел  из машины.

Пока он поднимался, Альбине позвонил Сережа и сообщил, что Ольга жива и почти  здорова. Настроение у Побережновой улучшилось, и она встретила Кирилла с сияющей  улыбкой.

Сережа включил радиоприемник. «А я вовсе не колдунья, я любила и люблю…» –  донеслось из него.

– Ну надо же, и песня в тему, – сказал он и настроился на другую волну.

«Колдовское озеро у тебя в глазах», – пел Вячеслав Добрынин.

Сережа тяжело вздохнул и собрался вновь искать другую передачу, но его  остановила Даша.

– Оставь, хорошая песня.

– Чего в ней хорошего, – сказал Сережа, но оставил эту радиоволну. Даша стала подпевать,  даже не подозревая, что действует на нервы Сереже. У него было очень недовольное  лицо, но он молчал.

– Он про голубые глаза пел, а не про зеленые, – заметил вслух Анатолий.

Сережа оглянулся к нему и спросил:

– Ты тоже заметил, да? А я думал, что мне показалось!

– Да, она к тебе не равнодушна, гхм, – с улыбкой прокряхтел Анатолий. – Это  видно невооруженным глазом.

– Мальчики, вы кого имеете ввиду? – спросила ничего не подозревающая Даша.

– Лизу, конечно, – ответил Анатолий.

– А Лизу, – обрадовалась Даша, что речь идет не об Ольге.

Даша видела, что Сережа года на четыре младше Ольги, а той обычно нравились мужчины  старше по возрасту. Услышав эти намеки, она не поверила своим ушам, но узнав, в  чем дело, успокоилась.