Белая Роза

— Слушай меня сюда, пацан! — хрипло выкрикнул Лис с трудом сдерживая соперника. — Ты главное выживи! Ведь ты наследник семьи Винтер! Ты же помнишь, что «гордость, честь и хладнокровие»? Следуй курсу! Я тебя еще найду! Не сегодня, так когда-нибудь! — и он рассмеялся. Громко, заливисто… как в последний раз.

У меня невольно проступили слезы. Двейн во всю рыдал, не скрываясь и стискивая побелевшими пальцами край борта.

А пристань с двумя мужчинами стремительно удалялась. Смех заглушался, и мрак обступал пространство.

Так вот, что случилось с мальчишкой по имени Двейн…

Глава 5. Человечность

Первое время, шокированная странным сном с участием Двейна, я ходила ошеломленной и косилась на мальчишку, не подозревавшего обо всем. Но поскольку он никак не проявлял свое таинственное происхождение, и вообще старался все держать в секрете, я тоже не поднимала данную тему. Мальчик разве что время от времени кидал задумчивые взгляды на меня и будто чего-то ждал. Нет, мне на самом деле было все равно до того, какой расы ребенок. Меня волновало то, что произошло с его родиной. Правда ли это или просто сон… И выжил ли Джем Лис?..

Дальше жизнь шла как по маслу. Я старалась не мешаться под ногами у пиратов и не показываться им на глаза после той выходки в гостиной, а они и не заговаривали об этом, хотя двое свидетелей из лидеров должны были указать капитану о вольнодумающей поварихе. Но промолчали. Видимо, не посчитали нужным. Я удачно вписывалась в роль второстепенных лиц, как и та орава пушечного мяса команды Гранда. Благо, что я еще на них не готовила, иначе бы на второй день своего пребывания тут повесилась. У тех ребят были свои повара из разряда «приготовь сам себе пожрать».

За неделю Двейн хоть немного, но отъелся моими стараниями. Ему нашлось место среди остальных пиратов, и мне даже стало как-то неуютно одной в своей каморке. Закупились ему вещами первой необходимости, которые теперь хранились у меня, опять же, отчего он часто прибегал. Мы с ним ладили, довольно неплохо, хоть мальчишка порой хмурился, протестовал и пытался делать по-своему. В ответ он получал от меня только улыбку и растрепанные волосы. Да, это его раздражало. Особенно, когда отнимала цилиндр.

С Вороном он так и не помирился. А я ему шубу не вернула. Да и он не интересовался ее судьбой. А судьба у нее стала как у одеяла.

Шел ужин.

Приближенные Виктора снова переговаривались, обсуждали свои дела и сделки. Я возилась с посудой и добавками, а Адель мне помогала.

Но все разговоры прекратились, когда на кухню вошел Двейн, явно намерившийся что-то забрать из моей комнаты. Взгляды остановились на мальчишке, но народ все также продолжал кушать.

— Эй! Пацан! Неужели ты еще жив? Хе-хе, — начал, посмеиваясь, Блейн, а мне за это хотелось врезать ему половником по затылку, как раз за спиной его остановилась. — Тогда тебе крупно досталось, мы и не думали, что ты быстро на ноги встанешь.

Народ, посмеиваясь, продолжил саркастично отзываться о произошедшем, пока очередь не дошла до…

— А вам не кажется, что он слишком бледный? — заметил Биф.

Вот, кто мог поспорить весом с Блейном. Мало того, что этот пират был высок, так и объемами пугал внушительными. На его фоне я выглядела мошкой, которую раздавит и не заметит. Благо, что таких массивных было только трое.

Следом затараторила Агнус про всевозможные пугающие болезни, и панический выкрик присутствующего Бруно, впечатленного списком хворей с летальным исходом. Он пропустил отдельный, детский ужин, и напугал своей реакцией до воя мелкого Мэрино. Поднялся шум-гам. На кухне сгустилась напряженная атмосфера, а Виктор мрачно нахмурился, готовый остудить пыл подчиненных. Мужчина уже занес ладонь для удара по столу, но она так и не коснулась его.

Я тяжело вдохнула воздух, а сдавленная в ладони чашка разлетелась на осколки, разорвав переполох и погрузив кухню в гнетущую тишину. Взгляды перекрестились на мне. Огонь на плите взметнулся струей к потолку и рассеялся, обдав ближайших к нему людей жаром. Гнев за их глупость переполнил меня, вызывая нервную дрожь.

Звук выроненного на пол прибора заставил прийти в себя и подскочить к конфорке, выключая газ. Хотя не помешало бы некоторых присутствующих перетравить за длинный язык.

— Еще одно упоминание о таком, и я за себя не отвечаю, — я подняла мрачный взгляд. — Не знаете причин, нечего фантазировать. Невежи.

И невежды.

И не дожидаясь ответа, я, сжимая трясущийся кулак, где держала до этого чашку, выскочила на улицу, получив в спину:

— Эй! Без оскорблений!

Мне было абсолютно плевать, кто это выкрикнул. А вот по шее я, кажется, все-таки получу за свою выходку. Но они меня действительно взбесили.

В свете заходящего солнца была отчетливо видна кровь и кусочки осколков, которые впились в кожу. Я закусила губу и дрожащими пальцами вытащила один из них, бросив в бочку с мусором. Затем второй, третий… Больно, да, но что делать.