Белая роза пустыни (СИ)

Толя подходит ко мне, и я вручаю ему крем и станок, всё остальное сообщает ему моя улыбочка и блеск в моих глазах.

– Что? – по-прежнему не понимает он намёка. Ох уж эти мужики. Всё им объяснять приходится.

– Поможешь? – наивно хлопаю ресничками я.

– Хочешь, чтобы я побрился? – Смотрит он на розовенький станок. – Или что… я не понимаю.

– Идём, – я вытягиваю его на дикий пляж, благо здесь везде пляж дикий.

– Куда ты меня тянешь? – крутится по сторонам Толик, но послушно следует за мной.

– Сейчас всё увидишь, – ласково улыбаюсь я.

Мы находим более менее укромное местечко, по крайней мере, я надеюсь, Танюха не станет нас здесь искать и не нагрянет в самый неподходящий момент. Я расстилаю постилку и ложусь на неё, на спину, приподнимаю коленки и развожу их в стороны.

Толя смотрит начала на тюбик с пенкой, а после на бритву в своих руках и уже потом на меня, на мои ножки и на мою «киску».

– Что мне делать? – спрашивает он.

– Толь, я не везде нормально достать могу, поможешь мне побриться? – беру его руку и кладу её на свою «кисульку», а он начинает нежно её поглаживать и мять мои лепесточки.

– Не надо, – отталкиваю я его и томно вздыхаю.

– Почему? – Опять не понимает он.

– Я начинаю возбуждаться.

– А чем это плохо? – он нежно целует меня в бедро и плавно опускает ниже. А я у меня от возбуждения уже перед глазами всё плывет.

– Сначала помоги мне побриться, – вижу, как его член уже напрягся.

– Окей, – говорит он, откладывает бритву в сторону и медленно наносит пенку на мою кисулечку. Нежно растирает её пальчиками, проникает во все складки и во все ямочки, только саму кисулю не трогает (я же попросила).

– Так? – глубоко вздыхает он.

– Ага, – томно выдыхаю я. И уже тяну носочки от возбуждения. Чёрт как же я хочу трахаться, набросилась бы на него прямо сейчас. Но мне надо побриться, так что «делу время, а потехе час».

Он ещё раз аккуратненько промазывает всё пенкой, добавляя её по необходимости и, наконец, берёт в руки бритву.

– Откуда начинать? – спрашивает Толик.

– С лобка, и потом опускайся ниже, там везде побрить нужно.

– Окей, – говори он и прикасается станочком к моей нежной коже, так чтобы не поранить, а пальчиками он прикрывает мои нежные лепесточки, чтобы не резануть их случайно.

Я вздыхаю и закрываю глаза.

– Ты можешь не стонать, это отвлекает, – говорит он.

– Постараюсь, – шепчу я в ответ и томно выдыхаю.

– Я тоже возбуждаюсь, но я же терплю. Ай, не поранил?

– Нет, нет, – качаю я головой. – Я даже не почувствовала, продолжай.

Он снова проводит бритвочкой по моему лобку, убирает каждый торчащий волосок, так чтобы ни щетинки не осталось, чтобы моя нежная кисулька была гладенькой.

– А кто тебе помогал бриться до этого?

«Вика», думаю я, но по правде она мне ни разу не помогала, разве только в моих фантазиях.

– Сама всё делала, – отвечаю я. – Но ты же сам хочешь, чтобы там всё было идеально выбрито, чтобы там всё было гладенькое и нежное.

– Ага, – вижу как от возбуждения слипаются его глаза. Прям, как у меня. Такой он бусечка.

– Всё, всё, закончил, наконец говорит он и полотенцем вытирает остатки крема с моей кисульки. А после нежно-нежно её целует, и язычком проникает внутрь. Это так сексуально. Я прямо носочки тяну, томно вздыхаю и постанываю.

– Не останавливайся, – я поднимаю ножки и прижима его за затылок к своей кисульке. А он продолжает делать мне кунилингус, и даже пальчик туда запускает как Вика. Обожаю пальчики в своей пещерке.

Мы переворачиваемся на бок в позицию 69, это самая неудобная позиция на свете и потому мы лежим на боку. Он гладит и целует мою кисульку, а я сосут и дрочу его член. Чувствую, что он сейчас кончит мне в рот от возбуждения, и мы так и не потрахаемся.

– Не хочешь перевернуться, – намекаю я на обычную нашу позу. Но он лишь начинает активнее двигать своим подкачанными бёрдами, загоняя свой кол поглубже мне в рот и, наконец, кончает. Я буквально умываюсь его спермой, пока он зализывает мою гладенькую, идеально выбритую «девочку».

А после мы идём купаться в море. Он поднимает меня на руки, и мы ещё долго целуемся и сосёмся пока я смываю с себя остатки крема.

– Пошли, прокатимся с парашютом, – смотрю на него когда мы выходим из воды.

– Ага, – устало зевает он.

– Не выспался?

– Нет, – он опускает руку и нежно гладит мою кисульку. – Гладенькая, – улыбается он.

– Спасибо Толь, – шепчу я в ответ, когда мы возвращаемся в лагерь.

Я надеваю спасжилет, застёгиваюсь на все замочки и всячески готовлюсь к полёту.

Толик заводит мотор, и лодка медленно набирает скорость. Я слегка волнуюсь, я всегда волнуюсь, тем более мне сейчас предстоит полёт.

– Да не дрожи ты так, всё будет в порядке, – улыбается Толик.

– Тебе легко говорить, ты здесь останешься, а мне лететь.

Но он не обращает внимания на мои слова и просто вжимает газ, или как там у моторок это называется. В общем если машину я ещё водить умею, более ни менее, то как водить моторную лодку ума не приложу. Но, надеюсь, что Толя меня научит.

– А чего ты сам полетать не хочешь? – Слегка дрожащим голосом произношу я.