Белая сирень

За дверью явно кто-то был. И Ольга вдруг поняла, что совсем не хочет столкнуться с этим человеком лицом к лицу. Это ощущение росло в ней так стремительно и безоглядно, что она поддалась шестому чувству без малейшего сомнения. Стараясь не дышать, она повесила свою сумочку на шею, на цыпочках зашла в спальню, прикрыла за собой дверь и распахнула оконную раму. Перекинув ноги через подоконник, легла на живот и стала потихоньку сползать вниз. Спрыгнув на землю, девушка, не оглядываясь, бросилась наискосок от дома и бежала, не останавливаясь, пока не заметила освещённые окна знакомой уже «Пятёрочки». Влетев в квартиру Лаврика, она, наконец, выдохнула, упав на стул, где недавно ещё сидел старик.

10

…– Тебе не понравилось? – Артём лежит на спине, закинув обе руки за голову. Его глаза закрыты, дыхание ещё не восстановилось. Кожа поблёскивает, отражая вечерний свет, падающий из окна.

Ольга касается подушечками пальцев его груди, задерживает на мгновение, затем мягко опускает всю ладонь. Артём накрывает её руку своей. Она не отвечает. Тишину нарушают только мелкие колючие удары декабрьского снега о стекло. Ольга утыкается головой в его крепкое плечо, натягивает одеяло, пытается зарыться в него как можно глубже, согреться. Но холод подбирается со всех сторон, проникает внутрь, леденит тело. Она боится, что Артёму тоже холодно, а она не в состоянии дать ему тепла. Его запах, такой родной и необходимый, обволакивает, расслабляет, вселяет надежду. Губы Артёма что-то шепчут, Оля пытается разобрать слова.

– Зачем ты пришла?

Ольга зарывается в одеяло глубже, в попытке уйти от ответа.

– Так и будешь ходить?

–Угу…

– А кто тебя звал? Что тебе здесь надо?

Зачем он говорит такие вещи? Пусть лучше молчит. Ей нечего ответить. Мысли путаются. Необходимо просто остаться в этом блаженном состоянии, дать себе привыкнуть, надышаться этим воздухом, в котором смешались запахи их тел, и ещё витают отзвуки их чувств. Но что-то уже поменялось, словно кто-то третий незримо даёт о себе знать, вторгаясь в их личное пространство… И первое, что он приносит с собой, это…

– Знаешь, ведь, что не выгоню…

…Оля вздрогнула всем телом и открыла глаза. В коридоре горел свет. Уткнувшись головой в висевшую одежду, она практически завалилась на вешалку, продолжая натягивать на голову подол старого брезентового плаща Лаврика. От ткани пахнет лесом и какой-то сухой горькой травой. В ногах девушки лежит пёс, и Оля чувствует его живое тепло. Всё тело ноет, глаза слипаются.

Оттерев слюну со щеки, Оля потрясла головой. Лаврик явно был не в духе. Он гремел посудой, носился из кухни в комнату и обратно, недовольно бурчал, разговаривая с ней. Платон вздыхал, то поднимая голову, то опуская её на широкие лапы. Ольга никак не могла отойти ото сна, и продолжала сидеть, обхватив свои плечи руками. Старик, не глядя на неё, схватил мусорное ведро, прошёл к выходу. Хлопнул дверью, обдав девушку тёплым вонючим воздухом.

Ольга вытащила ступни из-под собаки. В ванной умылась ледяной водой, разглядывая опухшее лицо и покрасневшие глаза. Хотелось принять горячий душ и переодеться. Она подумала о том, что следует вернуться домой и не раздражать Лаврика своим присутствием. Она явно была лишней в его жизни.

Лаврик вернулся минут через двадцать. Кроме ведра в его руке была бутылка водки. Оля поставила чайник и посторонилась, пропуская старика. Лаврик суетился, девушка слышала, как с бульканьем наполняется стакан.

– Выпьешь?