Белая сирень

Вместе со всеми Герман вышел с территории фабрики, но остановился у своего автомобиля. Нетерпеливо вытащил из кармана телефон, набрал нужный номер. Слушая длинные гудки, не заметил, как Маржанская отделилась от группы и встала за его спиной.

– Герман Анатольевич?

Тищенко дёрнулся и обернулся, растянув губы в фальшивой улыбке. Глаза Регины из-за очков смотрели на него изучающе и немного насмешливо.

– Вы ведь не заставите себя долго ждать?

– Разумеется, – Герман бросил взгляд на ворота фабрики.

Маржанская, покрутив конец кружева, резко дёрнула его. Белоснежный воздушный комок оказался у неё в кулаке. Регина, скомкав тряпицу, положила её в карман пиджака.

– До встречи, Герман Анатольевич. Жду вас у себя.

Герман нахмурился, провожая Регину взглядом. Такой вариант совсем не входил в его планы. Мягко говоря, он и не воспринял приказ Маржанской серьёзно. Главное, чтобы Ольга Валеева под весомым предлогом села в его машину.

Гуциев перезвонил минут через пять.

– Гриша, тут такая ситуация… – Герман кратко описал события последнего часа. – Но ты же понимаешь? Хорошо, сделаю как ты говоришь, но как потом… Да, конечно, я понял. Скоро буду.

***

Оля догнала Бульку в коридоре и схватила её за рукав, разворачивая к себе.

– Ну, Валеева, далеко пойдёшь! – Таня выдернула руку, с сожалением глядя на удалявшуюся процессию. – И не сделала ничего, а сразу в дамки! Беги давай, ждут тебя!

– Танечка, пожалуйста, – у Оли дрожал голос, – я могу ненадолго зайти к тебе в кабинет? Мне нужно кое-что поправить из одежды и сумку забрать.

Булька сунула Оле в руку ключи.

– Пять минут. Мухой!

Ольга кивнула и бросилась в крыло администрации.

Если её догадки верны, то всё гораздо хуже, чем она предполагала. Вне всяких сомнений, в её руках оказался поистине клад. В прямом и переносном смысле. Подумать только, сколько времени флешка с информацией пролежала в квартире Лаврика! И, Господи, какие же ужасы творились и продолжают происходить в Чудове!

Оля дрожащими руками открыла дверь бухгалтерии. Ей нужна страховка. Да, необходимо было заручиться поддержкой знающего и весомого человека. И сделать это как можно быстрее, пока представился случай.

Герман облокотился на капот автомобиля и, задрав голову, разглядывал здание. Не комбинат, а чёрная дыра какая-то. Они с Гуциевым вложили в него прорву денег, а требовалось ещё раз в десять больше.

Со стороны центрального входа за высоким забором не было видно второго корпуса, построенного с советским размахом, до которого у них ещё не дошли руки. Не бросался в глаза и старый забор из полуразрушенных бетонных плит с выпирающей ржавой арматурой и колючей проволокой, намертво вросшей в него. Учитывая подвальные складские помещения, лабиринтом опоясывающие весь периметр, то по большому счёту следовало заняться всем этим хозяйством вплотную как можно скорее, чтобы вся эта конструкция не рухнула к чертям собачьим.

Тищенко сплюнул: «Не было у бабы забот…». Ресторан, конечно, не принесёт ощутимой прибыли, но покроет хоть какую-то часть их вложений в производство. Опять же, откаты, куда же без них!

Герман тяжело вздохнул. Гриша – хороший хозяйственник, просто отличный, но и ему никак не удавалось уменьшить процент отчислений тем, кто сидел гораздо выше Тищенко и Гуциева. Каждый раз, переводя оговоренные суммы на предоставленные счета, между ними происходил один и тот же разговор. Герман сетовал на непомерные расходы, а Гриша успокаивал, по кирпичику выкладывая толстую стену их благополучия. Тищенко даже завидовал дальнозоркости и уверенности Гуциева, ненавидя собственное плебейское отношение к деньгам.

Очнувшись от раздумий, Герман взглянул на часы. Девица явно задерживалась, и её можно было понять. По щеке Германа пробежала нервная судорога. Мысль о том, что должно произойти с Ольгой в скором времени, неприятно холодила. Но, в конце концов, она была виновата во всём сама. Был шанс исчезнуть и не попадаться им на глаза, но она им не воспользовалась. И теперь, словно специально, маячит перед ними в самых неожиданных местах.

В двух метрах от Германа притормозил БМВ Гуциева. Тищенко не скрыл удивления, Гриша ни словом не обмолвился о том, что приедет. Гуциев вылез с водительского сидения и, чуть горбясь, не спеша подошёл к Герману.

– Ты всё ещё здесь? – он с подозрением заглянул в салон автомобиля Германа.

В ответ Тищенко раздражённо пожал плечами.

– Жду. А ты зачем приехал? Контролируешь?

– Не язви, дело серьёзное.

– Что прикажешь делать? – щёки Германа покраснели.

Гуциев облизал бледные, с отметинами герпеса, губы и, прихватив Тищенко за локоть, приблизил лицо к его уху.

– Иди и приведи её сюда.

Герман сглотнул.

– А если она не захочет?

– Сделай так, чтобы захотела. Ты же умеешь быть ласковым? – подумав, добавил, – Как она вообще попала на комбинат? И что здесь делает, ты в курсе? – Гуциев нетерпеливо ткнул Германа в плечо и стал смотреть, поджав губы, пока тот не скрылся за воротами комбината.