Белая Смерть

Конечно, от него не ускользнула странность этого факта во многих отношениях. В его жизни определённо бывали времена, когда он желал данному вампиру смерти.

Однако эта связь между прародителем и дитя крови чертовски сильна.

Подтащив Брика к креслу, Ник приподнял его и плюхнул так, чтобы тот сидел более-менее вертикально. Он склонился над вампиром и осмотрел его более внимательно, сняв бледно-зелёный галстук и распахнув кроваво-красную рубашку, которая гармонировала по цвету с итальянскими туфлями ручной работы, сделанными наверняка из настоящей кожи… и наверняка уже уничтоженными токсичной океанской водой.

Ник не нашёл на нём никаких травм, не считая пореза под глазом, видимо, являвшегося основным источником крови, которую почуял Ник, а также порезов на костяшках Брика.

Похоже, он оставался без сознания.

Нахмурившись и глядя в это обмякшее лицо, Ник вспомнил, что Блэк (почему-то именно он) сказал ему давным-давно. По словам видящего-оборотня, у вампирского транквилизатора имелся серьёзный недостаток. А именно — можно привести вампира в себя, если достаточно сильно активировать его инстинкты выживания.

Ник посмотрел на своего прародителя, вспомнив эти слова Блэка.

Затем он отвёл кулак назад… и врезал Брику прямо по лицу.

Ничего не случилось.

Нахмурившись, Ник шире расставил ноги и скорректировал положение своих бёдер так, чтобы полностью повернуться лицом к своему прародителю. Он снова замахнулся, на сей раз используя свою боксёрскую выучку.

Он вложил весь свой вес в этот удар.

Из левой ноздри вампира потекла кровь.

Что ж, Ник умудрился сломать Брику нос.

Они с Тай теперь будут прямо-таки близняшками.

Ник снова замахнулся, собираясь ударить своего прародителя в третий раз…

…когда веки Брика затрепетали, а потом широко распахнулись.

Его глаза тут же окрасились алым.

Эта краснота расцвела вокруг чёрного зрачка, заполнив радужки из потрескавшегося хрусталя и темнея по мере того, как взгляд Брика сфокусировался на Нике.

Вампир смотрел на него, и его клыки удлинились во рту.

Затем он зарычал, и его кроваво-красные глаза заполнились жаждой убивать.

Ник встретил этот пристальный взгляд социопата.

Он знал этот взгляд.

Он знал, что взгляд адресован ему, Нику.

Он понимал, что не видит Брика в какой-то нехарактерной дымке галлюцинации, или посреди приступа ПТСР, или даже в каком-то непонимании, где он находится, и почему Ник его ударил.

Нет, Ник смотрел на настоящего Брика: смертоносное, нарциссичное животное, садист-убийца, насильник, хладнокровный психопат, которому вообще нет дела до того, зачем Ник его ударил; важен лишь факт, что он вообще на такое осмелился. Ник видел, как его прародитель убивал своих кровных детей за меньшие проступки, просто за оскорбление, не говоря уж о наглости поднять на него руку даже для спасения его жизни.

В отличие от многих вампиров, Ник даже наполовину осознавал мазохистскую и извращённую природу его отношений со своим кровным прародителем, начиная с самых ранних дней, когда Брик выделил его и решил, что хочет включить Ника в свою извращённую вампирскую семейку. Брик выслеживал его как добычу, похитил Ника от его друзей.

Он выкрал Ника из его человеческой жизни, затем продолжил уничтожать её, пытался уничтожить и Ника.

Он выставил Ника насильником и даже серийным убийцей, не по доброй воле лишив Ника его человеческой жизни самым болезненным способом, без извинений или хоть капли сожалений.

Когда Ник позднее спросил у него, зачем он это сделал, зачем ему понадобился Ник, Брик лукаво сообщил ему… с сильным намёком, что Нику это должно очень польстить… что он, Брик, нашёл Ника привлекательным и пожелал уложить в свою постель.

Он сделал всё это ради минутной увлечённости.

Он разрушил бесчисленное множество жизней… ради этого.

Однако всё не закончилось на том, что Брик его обратил.

В последующие месяцы вампир подвергал Ника насилию всеми мыслимыми способами — в сексуальном, психическом, эмоциональном, ментальном плане. Брику удалось разрушить способность Ника чувствовать или реагировать как человек. На непродолжительное время он превратил Ника в убийцу, истязателя, насильника. Он пытался лишить душу Ника всякой человечности, но в итоге разъярился на Ника, когда ему это не удалось.

Но даже тогда его попытки не прекратились.

Брик пылко желал этого десятилетиями… даже столетиями.

На каком-то уровне Брик до сих пор желал этого.

Ник всё это знал.

Он прекрасно понимал, кем был Брик.

Он знал, что будь он умён, он был отрезал Брику голову, а не пытался его оживить. Серьёзно, человеческие части Ника почти не могли осмыслить, почему он вообще пошёл за своим прародителем… почему он не сделал того, чего явно хотела от него Уинтер, и не позволил этому мудаку затонуть на дне океана, ибо туда ему и дорога.

Ник мог бы позволить, чтобы кармические высшие силы решили судьбу Брика.

И всё же, по какой-то причине, которую Ник не мог назвать, он этого не сделал.

Он не до конца понимал кровную связь со своим прародителем, но с годами он начал принимать её и даже уважать.