Белая стрела

— Это тебе, — сунул на прощание зеленую купюру в десять долларов. Герл сделала книксен и, выходя, прошептала: «Козел драный».

Приняв душ, Келли оделся, спустился вниз и тем же путем вышел из клуба. На дворе была ночь, в небе висела желтая луна, со стороны Петровского парка наносило запах хвои. Усевшись в остывший автомобиль, запустил двигатель на прогрев и включил магнитолу.

Атас! Веселей, рабочий класс!
Атас! Танцуйте, мальчики, любите девочек.
Атас! Пускай запомнят нынче нас,
Малина-ягода, атас!

— завопила известная рок-группа, и в следующий миг Келли получил сокрушительный удар по затылку. Из глаз посыпались искры, все померкло.

Очнулся в мрачном бетонном помещении сидящим на стуле, с наручниками на запястьях. Его тускло освещал на низком потолке единственный, забранный ржавой сеткой плафон, по углам был мрак.

— Ну, вот и встретились, — выступил оттуда человек с капюшоном на голове. — Ты зачем заказал нашего друга?

— Какого друга? Я не заказывал, — покрылся майор холодным потом.

— Не темни, нам все известно.

— Я иностранный гражданин, это какое-то недоразумение! — повысил голос до визга Келли.

— Говори, иначе убьем, — щелкнул зажигалкой человек, прикуривая сигарету. Язычок пламени высветил упрямый подбородок и крутые скулы. В углу шевельнулись тени.

Келли понял, что убьют: русские всегда делают, если обещают. И впервые пожалел, что вернулся сюда. Варварская страна, варварские нравы. После чего рассказал все, в том числе о службе в разведке. Незнакомец стал задавать вопросы, касающиеся деятельности «Транс Уорлд Групп», разговор длился примерно час. Закончив, Келли попросил его отпустить, гарантируя вознаграждение.

— Хорошо, — последовал ответ. — Денег не надо, мы тебя отпустим.

Из темноты возникли еще двое, сняв с майора наручники и заклеив скотчем рот, взяли под мышки. Раздался скрип, и Келли подвели к открывшейся плите двери с клинкерным запором, у которой стоял еще один.

Вышли наружу, под чернильное небо, спустились по гранитным ступеням меж таких же стен к низкому парапету. За ним катила мутные воды река, на другом берегу желтел иллюминаторами пришвартованный к набережной дебаркадер и угрюмо высились развалины промзоны.

— Плавать умеешь? — спросил человек в капюшоне.

— Могу, — закивал майор, ничего не понимая.

— Ну, тогда вперед, к свободе.

В тот же миг державшие англичанина уцепили его за ноги и с размаху швырнули в реку. Келли скрылся под водой, вынырнул и зачастил вразмашку к фарватеру. Потом махи стали реже, снова скрылся и исчез. Словно не было.

— М-да, — сказал один из стоявших у парапета. — Хилые у них разведчики.

На следующее утро Орлов позвонил со службы Филатову.

— Давай встретимся в двенадцать, у памятника Долгорукому, нужно пообщаться.

— Нет вопросов, — ответил тот. — Заодно подышим воздухом, погода благоприятствует.

День выдался солнечным, с крыш звонко рушились сосульки, чувствовалось приближение весны. Когда в назначенное время Филатов подошел к памятнику основателю Москвы, Орлов, задрав голову, с интересом разглядывал сзади жеребца князя.

— Почему с такого ракурса? — пожал другу руку.

— Да понимаешь, — ответил тот, — непорядок, — и ткнул пальцем под круп скульптуры.

— Вроде все нормально, — пожал плечами Филатов. — Даже яйца на месте.

— На месте, а не блестят.

— А что, должны блестеть? — вскинул брови приятель.

— Непременно. Был я в прошлом году в Питере, так там у памятника Петра с этим делом все нормально.

— Неужели блестят?

— Ну да. Его коню нахимовцы каждый выпуск драят.

— Иди ты!

— Сам иди, — и оба рассмеялись.

— Так, ладно, это все лирика, — огляделся по сторонам Орлов. — Давай пройдем к Ильичу, там поговорим серьезно.

От памятника они направились назад, к фонтану, отключенному на зиму, спустились на несколько ступеней вниз и оказались в небольшом сквере, окаймленном старыми липами. В центре на высоком гранитном пьедестале сидел грустный Ленин, в подтаявшей лужице чирикали воробьи, а на одной из скамеек бомжи распивали водку.

Миновав их, друзья уселись на дальнюю, закурили, и Орлов, помолчав, сказал:

— Мы нашли твоего заказчика, Валера. Он из МИ-6.

— Ни хрена себе, — поперхнулся Филатов дымом. — Чем дальше в лес, тем толще партизаны.

— Само собой, — хмыкнул Орлов, — вот послушай.

И, вынув из кармана диктофон, вручил приятелю. Тот взял и щелкнул кнопкой. Сначала раздалось легкое шипение, а потом голос Филатова: «Ну, вот и встретились. Ты зачем заказал нашего друга?» — «Какого друга? Я не заказывал», — ответил второй, с легким акцентом и дрожащий. «Не темни, нам все известно». И далее аппарат выдал весь разговор, до обещания отпустить, после чего отклю— чился.

— М-да, весьма ценная информация, я твой должник, — взглянул на приятеля Филатов.

— Ну так забери пленку и используй что надо, только потом сотри. Сам понимаешь.

— Понимаю, — извлек тот кассету, вернул диктофон, а затем спросил: — Насколько понял, вы его после отпустили?