Белая стрела

— Беру это на себя, — прихлебнул кофе из чашки Могила. У него в Питере были завязки на Литейном, 4.

Определились и с бойцом. Таким должен был стать некий Оса, имевший две ходки, заветной мечтой которого было получить «корону».

Когда засерел рассвет, воры разъехались отдыхать, чтобы затем приступить к делу.

Через пару дней из Питера Деду Хасану отзвонился Могила, сообщив адрес нужной квартиры. Затем привлекли людей Доки, которые, установив наблюдение, вычислили хозяина и сняли на фотопленку. А еще изучили, когда тот уезжает на службу и возвращается оттуда. Выбрав удобное время, вскрыли отмычкой дверь и сделали закладку.

После этого законники пригласили Осу, пообещав не только коронование в зоне, но и место смотрящего за ней.

— И суд мы подмажем, Толя, получишь по минималке, — похлопал его Дед Хасан по плечу во время инструктажа.

— Ворам власти, мусорам по пасти! — продекламировал безбашенный Оса, покидая кабинет, и, спустившись вниз, вышел на улицу. Закурив, взглянул на наручные часы (время близилось к обеду), пошагал к ближайшей станции метро и спустился по эскалатору. Выйдя на «Кузнецком Мосту», направился в сторону Большой Лубянки.

Там, в доме 13, находился ресторан «Щит и меч», где ему предстояло вступить в дело. Ресторан был не простым, считался своеобразным чекистским клубом, где они отмечали свои встречи. Не возбранялось посещение заведения и прочим гражданам, в том числе гостям столицы. Здесь же, на другой стороне улицы, располагалось управление ФСБ по Москве и области.

У ресторана он тоскливо оглянулся по сторонам (прощай, свобода!) и с независимым видом вошел внутрь. При входе стоял охранник в камуфляже с рожей вертухая, просторный, с барной стойкой зал был увешан по стенам чекистской символикой, в одном из углов высился памятник Дзержинскому, а откуда-то сверху тихо лилась песня:

В парке Чаир распускаются розы,
В парке Чаир расцветает миндаль.
Снятся твои золотистые косы,
Снится веселая звонкая даль…

— чуть гнусаво выводил незнакомый голос.

За столиками полупустого зала подкреплялись несколько крепких молодых ребят в светлых рубашках с галстуками (пиджаки висели на спинках стульев), а еще сидела группа иностранцев, тянувшая из бокалов шампанское.

— Щас я вам устрою Чаир, — хмыкнул Оса, уселся по соседству и махнул рукой: — Официант!

К нему заспешил малый в накрахмаленной сорочке с бабочкой.

— Чего желаете?

— Значит, так, — сказал Оса и, раскрыв меню, заказал бутылку «Хеннесси», двести граммов черной икры и шашлык по-карски. А еще потребовал граненый стакан. Когда все было доставлено и официант, пожелав приятного аппетита, удалился, наполнил стакан доверху, не отрываясь, высосал и, крякнув, ложкой вычерпал икру.

Гости столицы, наблюдавшие это, открыли рты, а он невозмутимо повторил и принялся жевать шашлык. Закончив, сыто рыгнул и показал тем палец: фак ю!

Иностранцы что-то возмущенно зачирикали, а браток встал, сгреб ближайшего за грудки и врезал по морде. Прибежавший охранник получил в глаз, началась свалка.

Спустя еще пару минут дебошира с заломленными назад руками утащили в здание московской «управы», откуда доставили в Лефортово.

На следующий день Осу навестил следователь, сообщив, что против него возбуждено уголовное дело за теракт в отношении иностранца и сопротивление сотрудникам ФСБ.

— Получишь по совокупности лет пятнадцать. Ранее привлекался?

— Нет.

— Врешь, — и, достав из папки, зачитал справку о том, что гражданин Шкель Анатолий Сергеевич, он же Оса, имеет две судимости, а также состоит в преступной группировке.

— Ну, что скажешь?

— Да пошел ты, — харкнул Оса на пол.

Капитан обошел стол и саданул ему в ухо — задержанного снесло с привинченной к полу табуретки. На шум отворилась дверь, заглянул охранник.

— Борзеет, — хмыкнул следователь. — Определи на место.

Тот посадил и вышел.

— Слышь, начальник, — шевельнул скованными руками Оса, — а если напишу явку с повинной, мне зачтется?

— Какую еще явку? У меня доказательств как грязи.

— Да я не про это. Об одном вашем ссученном фээсбэшнике.

— С этого места подробнее, — подался вперед следователь.

И Оса рассказал, что пару раз передавал деньги от своих работнику ФСБ, приезжавшему в обусловленное место на автомобиле.

— Фамилию или номер машины знаешь?

— Фамилию нет, а номер да. Ну так что, договорились?

— Хорошо. Ты подробно излагаешь все в явке, я вменяю тебе хулиганку, и едешь лет на пять в солнечный Магадан.

— Заметано.

Глава 17. Ответный удар (продолжение)

Спустя несколько часов рапорт следователя с явкой Осы поступил в службу собственной безопасности московского управления. Поскольку коррупция стала проникать к правоохранителям и в спецслужбы, такие учредили повсеместно.