Белая стрела

— Если так пойдет дальше, подам рапорт на перевод в другое управление. В крайнем случае «на землю».

— А может, я поговорю с директором? Кстати, как у них отношения?

— Весьма натянутые, но, как ты знаешь, у куратора серьезная поддержка в Белом доме. Так что не надо. Это вряд ли что изменит.

Побеседовав еще немного, они расстались, и Орлов поехал на встречу с директором. В бюро ему выдали пропуск, попросив сдать на выходе, и вскоре отставник шагал по малиновой ковровой дорожке начальственного коридора.

На стульях в приемной сидел незнакомый генерал в пограничной форме, Орлов подошел к адъютанту, просматривавшему какие-то бумаги за столом, и представился.

— Одну минуту, — встал тот и скрылся за двустворчатой высокой дверью сбоку.

— Прошу вас, — тут же вернулся.

Орлов шагнул в тамбур, открыл вторую дверь, за которой светлел панелями кабинет.

— Проходите, Алексей Иванович, присаживайтесь, — сказал из его дальнего конца сидевший за рабочим столом хозяин Лубянки. Сбоку, за приставным, сидел еще один человек. В генеральской общевойсковой форме, с жестким волевым лицом.

Когда Орлов сел в кресло напротив, председатель пожал ему руку и представил собеседника: тот оказался начальником ГРУ.

«Интересное начало», — подумал Орлов, но не подал виду.

Директор же с минуту помолчал, а затем, прозрачно глядя на него, поинтересовался:

— Вы не забыли, что состоите в действующем резерве?

— Я это хорошо помню, — ответил Орлов.

— Ну так вот, в Пакистане расшифрован агент нашей разведки, служивший в их Генеральном штабе и располагающий весьма ценной информацией. Ему удалось скрыться в Афганистане, но после пересечения границы его задержали моджахеды в провинции Бадахшан и содержат в тюрьме города Файзабада. К сожалению, наши коллеги возможностями для освобождения этого человека не располагают, — покосился на смежника, — нужно им помочь.

— Согласен, но при чем здесь я? — недоуменно произнес Орлов.

— Что вам говорит имя Абдул-Хак? — включился в разговор до этого сидевший молча генерал.

— Во время службы в ограниченном контингенте мой информатор, — чуть помедлил Алексей. — Псевдоним Джинн. Командовал отрядом душманов в провинции Гильменд. При нашем выходе в Союз переведен в категорию спящих[30]. Его дальнейшая судьба мне неизвестна.

— Он жив, воюет против «Талибана» и является военным комендантом Файзабада. Кстати, каким образом вы его приобщили? Об этом в личном деле ничего не сказано.

— Захватили во время одной операции, товарищ генерал. Плотно поработали, а когда дал подписку, организовали побег, инициировав убийство охранника и угон автомобиля.

— Так вот, мы вышли на этого Джинна, он согласен продолжить сотрудничество, но только с вами.

— Интересный расклад, — сказал Орлов. В разговоре возникла пауза.

— Ну так что, Алексей Иванович? — нарушил ее директор ФСБ. — Как, поможем коллегам?

— Мне нужно подумать, — нахмурился резервист.

— Суток хватит?

— Вполне.

— Тогда больше не задерживаю, жду завтра в это же время.

Назад Орлов возвращался в противоречивых чувствах. С одной стороны, понимал: там, куда снова предлагали отправиться, шла война, еще более жестокая и беспощадная. Но он так и остался в ней, хотя был теперь гражданским человеком. То, чем занимался, начинало тяготить, превращаясь в тупое зарабатывание денег. К тому же приходилось работать на новых хозяев жизни, а не на государство. В которое он продолжал верить.

Остаток дня Алексей провел в текущих делах, вечер в кругу семьи, а перед сном, как обычно, вышел прогуляться в сквере. На пустынных аллеях светили фонари, в кустах трещали сверчки, присел на одну из скамеек. И тут же нахлынули воспоминания: Афганистан, тот бой, в котором захватили Абдул-Хака, потеряв двух ребят, доставка его в Кандагар и последующая вербовка.

Длилась она несколько часов, а когда результатов не дала, пленника загрузили в «крокодил», на километровой высоте открыли люк, подтащили к нему упиравшегося таджика, и тот сломался. Когда же была оформлена подписка и Джинну поставили конкретные задачи, он заявил, что работать будет только на возмездной основе. Получив согласие, обещание сдержал и исправно поставлял информацию о путях следования караванов с оружием, готовившихся операциях, и не только.

Теперь прошло много лет, обстановка серьезно изменилась.

— Ну да ладно. Бог не выдаст, свинья не съест, — сказал сам себе Орлов, встал и направился обратно. Домашние уже спали, Алексей прошел в зал, включил свет и достал из серванта плоскую шкатулку. Открыв крышку, порылся в ней и извлек половину серебряной монеты с барсом и арабской вязью на аверсе. Вторая была у Джинна, тот получил ее от Орлова на последней встрече.

— Вот ты и сгодилась, — подбросил в ладони и положил на место.

На следующий день в назначенное время его вновь принял директор.

— Ну как, подумали? — откинулся в высоком кресле.

— Я согласен, — кивнул Орлов. — Но имею просьбу.

— Слушаю, — переплел директор пальцы.

И тогда полковник рассказал о ситуации с Гуляевым.

— Этот ваш заместитель разваливает отдел и нечист на руку, — сказал в завершение. — Прошу принять меры.