Белая тигрица

   Я как-то перестал замечать, что творится вокруг. Лесная поляна исчезла, мир сузился до нас двоих. Мы смотрели друг на друга, Изольда тоже меня рассматривала, словно видела в первый раз, удивленно и настороженно. Она наклонилась и кончиками пальцев дотронулась до моего шрама.

   - Что это, Мартин?

   - Плетка, - сказал я.

   - Кто тебя ударил?

   - Так... Один гнусный тип.

   - Больно?

   - Дело не в этом...

   Она наклонилась и коснулась губами моей перекошенной щеки. Сердце заныло и заметалось, словно не знало, куда ему спрятаться.

   - Это всё пройдет, - говорила она тихо, целуя мое лицо, я закрыл глаза и боялся пошевелиться, - мальчик мой, все заживет и забудется, и всё будет очень хорошо...

   Губы наши неминуемо встретились, и это было так пронзительно и сильно и так непохоже на обычную нежность, что мы испугались. Она первая опомнилась и закрыла лицо руками.

   - Мартин, что мы делаем?! О, Господи!

   - Изольда...

   - Ну, ладно, я! Одинокая старая дева! Мне Бог простит... Но ты - то?

   - Изольда...

   - О, Боже... хорошо, что брат не видел...

   Ольвин появился как раз вовремя. С охапкой хвороста.

   - Где тебя носит? - проворчал я.

   - Тут овраг в низине, там ключи. Я набрал во флягу. Хочешь?

   - Давай.

   Я пил родниковую воду и не мог напиться, она ломила зубы, но остудить тот горячий ком, что подступил к горлу, не могла.

   С Изольдой мы больше ни о чем не говорили, только переглядывались. В зеленых глазах у нее была тоска и до боли знакомое пронзительное одиночество. Как у моей белой тигрицы.

   Вернулись уже на закате, усталые и молчаливые. Ужинать не стали, а сразу разбрелись по комнатам. Нолли была в новом платье. Я что-то сказал о модном фасоне и завалился спать.

   Мне снилась белая тигрица. Она ждала меня, она яростно рычала на весь лес, прыгала с камня на камень, разрывала лапами опавшую листву. Она была прекрасна.

   Я проснулся, в комнате по прежнему пахло смолой и хвоей. Сон прошел, но зов остался. Нолли сидела рядом, обняв колени.

   - Ты никогда никого не любил, кроме своей тигрицы, - сказала она каким-то безразличным тоном, и я понял, что разговаривал во сне, а может даже, кричал.

   - Иди сюда.

   - Пусти!.. Ты вчера уснул, и я не успела тебя обрадовать, что король в Тарлероле.

   - Что?!

   - И мой муж, разумеется, тоже. И мой отец. Они все о чем-то договариваются.

   Она встала и медленно начала одеваться.

   - Ты куда, Нолли?

   - К белошвейке. У меня износилось все белье.

   - Тебя проводить?

   - Не надо.

   Я даже обрадовался, что она ушла. Я понял, что мне нужно вернуться в лес. Меня звали. Во мне надрывался голос белой тигрицы.

   Изольда как всегда была на кухне. В белом переднике, волосы заколоты, с половником в руках.

   - Мартин, ты знаешь, что Эрих Третий в городе?

   - Ну и черт с ним.

   Мы сходились все ближе и ближе, пока она не уронила свой половник. Я прижимал ее к себе крепко и никуда уже не хотел, и ничего не хотел, только обнимать эту тростинку и целовать ее дрожащие губы.

   - Ну что ты делаешь! - сказала она, вырываясь и снова направляясь к столу.

   Я шел за ней следом.

   - Никого же нет.

   - Ну, как ты не понимаешь! - она вспыхнула, - я так не могу... Нолли же мне как сестра. Да что я...

   - Но я не люблю Нолли. Я люблю тебя.

   - Ты с ума сошел? Она твоя жена.

   - Кто тебе сказал?

   - Что?! - Изольда возмущенно распахнула и без того огромные глаза, - что я слышу, Мартин? Ты увез девушку от родителей и не женился на ней? Кто ты после этого? Как же ты мог?

   - У нее есть муж, - сказал я, теряя терпение, я был готов ей все рассказать, лишь бы она не смотрела на меня с таким презрением.

   Изольда как-то сразу сникла и отвернулась.

   - Всё равно это ничего не меняет. Она же тебя любит.

   - А ты?

   - А я просто старая одинокая женщина, вот и всё. А ты дразнишь меня...

   - Ну что ты говоришь! - я повернул ее к себе, чтоб заглянуть ей в лицо, но она всё время отворачивалась, - скажи, скажи прямо, разве ты не поняла тогда, что мы созданы друг для друга?

   - Поняла, - вздохнула она, - я это еще раньше поняла. Только не нужно ничего этого. Ничего у нас не получится.

   Послышался скрип двери и легкие шаги Нолли.

   - Ну, хочешь, я скажу ей? - спросил я.

   - Ну, как ты можешь!

   Когда Нолли заглянула на кухню, мы уже стояли в разных углах. Она была хорошенькая, голубоглазая, с золотыми локонами и белой бархатной кожей. Но самое ужасное, что она ни в чем не была виновата, а виноват был только подлый Энди Йорк, который сбежал с ней просто назло одному гнусному типу, который ударил его плеткой по лицу.

   - Изольда, дай мне коня, - сказал я, глядя в пол, - мне нужно в лес.

   - Коней нет, - ответила она, тоже не поворачиваясь, - Ольвин забрал обоих.

     *********************************************************

   *******************************

     Я пошел пешком, впрочем, это было и лучше, потому что мне предстояло лазить по пещерам, а такого роскошного коня было страшно оставлять надолго одного.

   К полудню я подошел к Сонному озеру, в те места, где встречался с моей тигрицей. Только тогда была осень, опавшая листва, серое небо, талый снег... и была она.