Белая Церковь: Вдали от атеистического террора

В 1934 г Ростислав Петрович Устинов был призван отбывать воинскую повинность и был зачислен в 9-й кирасирский (конный) полк Дослужившись до чина бригадира, он отказался продолжить военную карьеру в качестве офицера и решил, покинув мир, поступить в монастырь.

В 1938 г он поступил в монастырь преподобнаго Иова Почаевскаго в Ладомировой на Карпатах (тогда – территория Чехословакии). В 1939 г. послушник Ростислав был пострижен в рясофор с именем Виталия, а через год – в малую схиму.

В 1941 г в городе Братиславе о Виталий был рукоположен архиепископом РПЦЗ Берлинским и Германским Серафимом (Ляде) в сан иеромонаха с поручением ему, оставаясь насельником монастыря, служить в двух селах на границе Чехословакии с Польшей.

Вторая мировая война принудила монашеское братство покинуть Ладомирову и эвакуироваться в Германию. Когда братия уже выехала в Братиславу и готовилась дальше двигаться на запад, некоторые члены братства обеспокоились судьбой двух юных послушников из местных мальчиков-карпатороссов – двух Василиев, оставшихся в Ладомирово с родителями. Им предложили уехать с братством, так как отец Виталий решил в праздник Преображения отслужить на приходе в Медвежьем В эту поездку он забрал двух послушников с собой Мальчики привязались к братству и полюбили монастырскую жизнь и потому с радостью отправились в путь. Эти послушники ныне – недавно почивший Первоиерарх РПЦЗ(Л) митрополит Лавр и старейший собрат Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле архимандрит Флор.

Иеромонах Виталий оказался в Берлине, где вместе с архимандритом Нафанаилом (Львовым) развил широкую миссионерскую деятельность в среде русских беженцев и военнопленных Новое наступление советских войск заставило отцов Нафанаила и Виталия обосноваться в северной части Германии, в Гамбурге, где они сосредоточились на спасении тысяч беженцев от принудительной репатриации в СССР.

Обосновавшись в Гамбурге, игумен Виталий занялся устройством церковной жизни при лагере Фишбек Этот лагерь в течение нескольких лет был одним из центров русской православной жизни в Европе. Оттуда вышло много будущих служителей РПЦЗ В лагере размещался Успенский храм, настоятелем которого был отец Виталий Он вообще стал ключевой фигурой Фишбека Очевидцы вспоминают будущего митрополита Виталия, разъезжавшего по многочисленным делам на мотоцикле, с развевающейся по ветру наметкой монашеского клобука Множество русских были обязаны отцу Виталию спасением жизни В Фишбеке сразу же была основана барачная церковь с ежедневным кругом богослужений, курсы псаломщиков и даже годовой курс богословских наук для двенадцати юношей Одновременно с этим игумен Виталий собрал там и небольшую монашескую братию, а также основал типографию, которая стала печатать для всех лагерных церквей Германии «Великие сборники» (краткие своды основных богослужений), молитвословы и периодические «Почаевские листки».

С 1947 по 1951 г архимандрит Виталий являлся настоятелем лондонского прихода РПЦЗ, где поочередно служил в одном храме с будущим митрополитом РПЦ МП Антонием (Блумом) Позже, говоря о своем опыте миссионерской деятельности, в том числе и в Англии, владыка Виталий писал: «Я лично убежден, что в нашу задачу в рассеянии входит не только окормлять наш русский народ, оберегать его от денационализации, но также и известное миссионерство среди инославных У меня есть внутреннее стремление к миссионерству среди иностранцев За наше пребывание в Лондоне нам удалось перевести в православие около десяти человек англичан, что кажется мало, но все они стали искренними православными людьми Лучший из них перевел на английский язык сокращенное «Добротолюбие» (речь идет об известном переводчике и миссионере архимандрите Лазаре Муре) За эти годы у нас выработалась очень хорошая система миссионерства Мы все время разъезжаем, оставаясь иногда продолжительное время в том или ином пункте, но, зная, как велика слабость и удобопреклонность к падению человека, мы большую часть времени проводим в общежительной жизни, в которой мы спасаемся, как в некоей раковине, от морских хищников страстей наших Одним словом, мы привыкли жить среди народа и в то же время вести монастыфский образ жизни».