Белая валькирия

– Баронессу фон Виллов, – сказал Васильев.

– Софию Николаевну? – удивился Лабунский. – Этого быть не может!

– Я не слепой, поручик. Да, одета она не в военную форму. Но её кроткую стрижку я узнаю из тысячи. Ранее женщина с такими волосами сразу бы вызвала подозрения на улице, но сейчас, когда свирепствует тиф, множество стриженных женщин.

– И что она делала в городе? – поинтересовался Штерн.

– Крутилась возле одного дома. Кто там проживает, я не знаю, господа. Но она явно вела наблюдение. И оказалась она в Воронеже не просто так. Это не превратности войны. Её сюда прислали.

– Вы знаете, где найти Софию Николаевну? – спросил Лабунский.

– Нет.

– Но если пойти туда, где вы её видели?

– Можно устроить там засаду, но что если она туда больше не придёт?

– А вы не догадались проследить за ней, капитан? – спросил Лабунский.

– Догадался, поручик.

– И что?

– Я её потерял через две улицы. Она словно испарилась. Не ожидал такого от нашей маленькой баронессы.

– Странно, – произнес поручик. – Очень странно. Откуда у Софии Николаевны такие навыки? Она никогда не имела дела с контрразведкой.

– А если имела? – предположил капитан Штерн. – Что мы вообще о ней знаем?

– О Софии Николаевне известно все. Я сам её знаю с довоенного времени. Она ненавидит большевиков.

– Из-за чего?

– Я не знаю, она сказала, что это из-за её семьи. Но что случилось, я не знаю. Она не стала вдаваться в подробности.

Васильев отметил:

– Именно! Все известно с её слов. А что она делала с 1914 года до 1917 года? До поступления в Александровское юнкерское училище? Да что говорить о баронессе? Что мы знаем друг о друге? Что все мы делали с 1914 по 1917 год? Это все с наших слов. Но человек не обязательно говорит правду.

– Хватит обсуждать это, господа. Я верю вам двоим, как своим боевым товарищам. А поручик сболтнул сгоряча. Что нам делать дальше? – спросил Штерн.

– Дальше? Уходить из Воронежа. 8-я армия красных занимает оборону у Нижнедвинска. Сейчас туда гонят новые части. Под шумок можно уйти из города.

– Но наше задание, капитан?

– Мы сделали все что могли. Барышников город покинул. Что нам остается?

Штерн не был готов бежать сейчас.

– А если он вернется?

– А что мы сделаем без Зотова? – спросил Васильев. – Дома он больше не появится. Там засада чекистов. Где его искать? И оружия, кроме личного, у нас нет. И что остается в такой ситуации? Только уходить!

– Подождем еще два дня!

– Зачем?

– Я попытаюсь найти баронессу, – сказал поручик Лабунский.

– Зачем? Думаете, она вам все выложит?

– Дело не в ней, капитан. Если наши армии уже так близко от Воронежа, может нам и нет смысла уходить из города?

– Армии близко, но у красных хватит времени расстрелять нас до подхода конницы Шкуро. А у меня нет желания сейчас умирать…

***

Воронеж

Инженер Горинский.

24 сентября, 1919 год.

Анна Губельман вернулась в Воронеж с фронта. 8-я армия была уже неспособна к наступлению. Она едва держалась в обороне. Бригада Хотиненко отлично показала себя в арьергардных боях.

Барышников принял решение об отходе, не желая губить кавалерию.

– Я должна вернуться в Воронеж, – завила Анна.

– Зачем? – спросил Барышников. – Мы отойдем с основными силами армии. А Воронеж придется сдать белым. Но я уверен, что это ненадолго. И вам следует отправиться с нами, товарищ Губельман.

– Нет! – решительно заявила она. – У меня есть дело к товарищу Чуеву.

– Но он убит!

– Тогда к его заместителю Енакиеву.

– Но вам нужно сопровождение.

– Только до города. Десять кавалеристов.

Хотиненко вызвался проводить Анну, но она ответила отказом.

– Нет, товарищ Хотиненко. Вы поведете остатки бригады. И я настаиваю, товарищ Барышников, чтобы Хотиненко был отправлен в Москву на высшие командирские курсы.

– Как прикажете, товарищ Губельман…

***

В городе часть сотрудников трибунала и ЧК уже была эвакуирована. Но Енакиев сидел в кабинете и рассматривал расстрельные списки.

Она ворвалась в кабинет и спросила:

– Инженер Горинский арестован?

– А вы…

– Комиссар конной бригады комбрига Хотиненко Анна Губельман!

– Я знаю, что вы комиссар, товарищ Губельман. Но здесь вы не распоряжаетесь.

– Я специальный уполномоченный ВЧК! Вот мандат подписанный Дзержинским!

Енакиев просмотрел документы и вернул их Анне.

– Простите, товарищ комиссар, я не знал о ваших полномочиях.

– Горинский у вас? – снова задала вопрос Анна.

– Его расстреляют вечером.

– Я расположусь в этом кабинете, товарищ Енакиев. Срочно Горинского ко мне на допрос.

– Как прикажете!

Через 15 минут Горинский сидел напротив Анны. Она видела, что инженер напуган и готов на все, чтобы сохранить свою жизнь.

– С вами будет легко, Горинский, – сказала она. – И это хорошо. У меня сейчас нет времени долго возиться. Вы ведь уже знаете о приговоре?

– Да.

– Сегодня вечером вас расстреляют. Но я могу сохранить вам жизнь.

– Правда?

– Да. Но я сделаю это не просто так, Горинский.

– Я готов на все, товарищ комиссар. Вы можете мне верить. Я не подведу!

– Хорошо. С кем вы связаны в контрразведке Добровольческой армии?

– Я получал приказы от штаб-ротмистра Ларионова.

– А полковник Вольский?