Белая вода

Пенистая стрела подходила все ближе и ближе. Избежать удара было уже невозможно. Но казалось, что «Арен сор» совершенно безразличен к опасности. Белые фигурки людей на палубе занимались своими делами — расторопно, но без паники.

В самый последний момент в корпусе судна у самой ватерлинии открылась панель, как бы готовясь проглотить приближающийся предмет.

Торпеда врезалась. Сэнди внутренне сжалась, но взрыва не последовало. Торпеда просто исчезла в черном отверстии.

Люк тут же закрылся, и только неожиданный шум подъема трала нарушал тишину.

— Что это была за чертовщина? — вслух поинтересовался рулевой, высовываясь из рубки.

— Торпеда подогнала рыбу прямо к судну, — ахнула Сэнди. — Черт бы их побрал! Они уводят нашу рыбу в свои воды и крадут ее. Это же экологическое пиратство в открытом море!

Глава 38

Римо поднялся на ноги и попытался взять себя в руки. Плечи его тряслись. Кулаки сжались, как два костяных молота.

— Чиун...

Голос его был тихим, не обвиняющим, но глухим от шока.

— Чиун, это Джильда. Она мертва.

— Знаю, — так же тихо ответил мастер Синанджу. Глаза его стали круглыми.

Римо оглядел комнату.

— Если Джильда здесь, то где же Фрейя?

— Не знаю. Но я даю обет найти для тебя твою дочь, Римо. Только так я могу загладить смертельную ошибку, которую я совершил. Это была ужасная ошибка.

— Вот почему я ее узнал. Это была Джильда. Джильда...

Римо снова посмотрел на мертвую женщину, которую любил много лет назад. Казалось, его глаза еще глубже хотят уйти в глубокие, как у черепа, орбиты. Потом он спросил:

— Что она здесь делала? И почему она вырядилась в эту одежду?

Мастер Синанджу оглядел комнату. Его взгляд упал на двух коленопреклоненных мужчин, один из которых был голым, а второй нет.

— Они должны знать.

Решительным шагом он подошел к стоящей на коленях паре.

— Говорите! Почему вы ползали на коленях перед этой женщиной?

— Она была Госпожа Кали, — ответил Гилберт Хьюгтон, как будто это все объясняло.

— Я любил ее, хотя если сказать неприкрашенную правду, увидел ее только сегодня, — признал Анвар Анвар-Садат. — Она действительно... мертва?

— Ее больше нет, самодовольный попугай, — сурово ответил Чиун.

Римо подошел к ним. Протянув руку вниз, он схватил египтянина за воротник и вздернул на ноги. В глазах его пылал жар. В голосе жара было еще больше.

— Мы ищем маленькую девочку. Блондинку. Примерно двенадцати лет.

— Тринадцати, — поправил Чиун. — У нее золотистые волосы и голубые глаза. Как у ее матери, которая здесь лежит. Где она?

— Мне ничего не известно ни о какой маленькой девочке, — с видом оскорбленного достоинства заявил Генеральный секретарь ООН.

Римо нащупал ногой поводок, поддел его носком и подбросил вверх, поймав на лету. И крепко дернул.

Министра рыбного хозяйства вздернуло вверх, руки потеряли контакт с полом.

— Уррррк! — зарычал он.

— Ты что скажешь?

— Я никогда не видел здесь маленькой девочки, хотя много недель был рабом Госпожи Кали.

— Я уничтожен, убит, — произнес Анвар-Садат. — Я думал, что она любит только меня. И вот теперь она мертва.

— Она никогда тебя не любила, — злобно прошипел Хьюгтон. — Она презирала меня. Я был объектом ее презрения!

— Заткнитесь оба, — приказал Римо. Он повернулся к Чиуну.

— Я найду Фрейю, даже если мне придется разнести все это здание на кирпичи.

— Я помогу тебе, — поклялся Чиун, поправляя полы кимоно.

— Но прежде надо разобраться с этими.

— Нам дали инструкции запугать их, но не ликвидировать.

— Бывают несчастные случаи, — глухо проворчал Римо. — Ты займись этим, а я возьму другого.

Пока Чиун обездвиживал Генерального секретаря ООН болезненным выкручиванием уха, Римо поднял канадского министра и прислонил его к стене.

— Ты стоял за всем этим? — спросил он тоном обвинителя.

— Я все отрицаю.

— Это все было из-за рыбы?

— Никаких комментариев.

— Это твой ответ? «Никаких комментариев?»

Гилберт Хьюгтон захлопал губами, как рыба.

— Никаких комментариев.

Разведя руки, Римо свел их вместе с неожиданно громким хлопком. Голова Гилберта Хьюгтона оказалась между ними в то самое громоносное мгновение, когда они сошлись.

Когда Римо отступил назад и руки его снова висели вдоль тела, голова Гилберта Хьюгтона торчала на его же шее, как рыба-луна. Плоская, и глаза по разные стороны того, что только что было круглым черепом.

Белки удивленных глаз налиты кровью, а губы, казалось, целуют пустой воздух — и мертвый министр упал лицом вперед.

Римо повернулся.

Обутая в сандалию нога мастера Синанджу стояла на вздымающейся груди египтянина. Анвар Анвар-Садат пытался протестовать. Чиун подавил протест внезапным нажатием ноги.

Пока Анвар Анвар-Садат невольно наблюдал, как из его пересохшего рта выходит последний вздох, Чиун спокойно взял его за смуглый подбородок и поднял его голову, отделив от позвоночного столба.

Она отскочила с легким хлопком, как голова пластмассовой куклы. Вот так просто.

Отбросив ее в угол комнаты, Чиун посмотрел на своего ученика в выжидательном молчании. Подбородок его был поднят.

— Ты не виноват, — сказал Римо.

Чиун наклонил свою седую голову.

— Я беру на себя ответственность за поспешные действия.