Беларусь. Памятное лето 1944 года (сборник)

Руководитель «СМЕРШ» В. Абакумов указал в своей докладной записке в адрес заместителя начальника ГШ РККА А. И. Антонова на выявленные фронтовыми чекистами недостатки в реализации правил СУВ. Он отметил, что утечка информации по линиям связи приводит к неоправданным потерям в личном составе наступающих частей Красной Армии.

Военные контрразведчики в своих спецсообщениях в военные советы фронтов, в докладных записках в ГУКР НКО «СМЕРШ» указывали на нарушения правил СУ В со стороны командующего 31-й армией 3-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта В. А. Глуздовского и многих других генералов и офицеров – командиров соединений и частей. Чекисты констатировали, что количество фактов нарушения правил СУВ возрастало в непосредственно предшествующий наступательным операциям период и в ходе их проведения. В это же время имели место разного рода предпосылки и факты утечки информации к противнику вследствие несоблюдения разного рода режимных мер и, в частности, необоснованного расширения круга лиц, осведомленных о замыслах и планах командования. Особое значение придавалось борьбе с фактами измены Родине в форме перехода на сторону врага, поскольку перебежчики являлись носителями информации о текущей деятельности своих воинских частей, силах и средствах, предназначенных для наступательных или оборонительных операций, и о решениях командования. Чекистам было известно, что ни один предатель не проходил мимо допросов в отделах «1-Ц» (разведывательных) германских воинских соединений и каждый был готов дать противнику нужные сведения, а в последующем мог быть привлечен германскими спецслужбами к разведывательно-диверсионным либо пропагандистским акциям.

Статистические данные привели чекистов к выводу, что намерения и попытки перехода на сторону врага в основном проявляются среди тех военнослужащих, кто ранее находился в плену, дезертировал из своей части и остался проживать на оккупированной территории, а затем был вновь мобилизован в Красную Армию при освобождении нашими войсками тех или иных районов СССР. Такие и некоторые другие категории военнослужащих находились под пристальным вниманием сотрудников контрразведки «СМЕРШ», обслуживающих конкретные воинские части и учреждения. На изучение данного контингента направлялись основные усилия агентурно-осведомительной сети. В случае поступления информации о возможных изменнических намерениях отдельных лиц военные контрразведчики через командование принимали меры к отводу заподозренных военнослужащих с передовой линии. При некоторых очевидных моральных издержках такой меры (поскольку отведенные не принимали какое-то время участие в боях, а следовательно, не подвергались опасности быть ранеными или убитыми) она позволяла доказать реальность подготовки того или иного бойца или командира к переходу на сторону врага либо наоборот – снять возникшие в отношении их подозрения при проверке в более спокойной тыловой обстановке. Последнее, т. е. оправдание, происходило значительно чаще. В таких случаях сотрудники «СМЕРШ» ограничивались профилактическими беседами по поводу непродуманных высказываний.

В периоды, непосредственно предшествующие наступлению, массово практиковалось направление военных контрразведчиков в состав боевого охранения перед позициями наших войск с указанной выше целью.

Достаточная эффективность мер, предпринимавшихся чекистами в тесном взаимодействии с командованием, подтверждается статистическими сведениями, излагавшимися в ежемесячных отчетах фронтовых аппаратов в ГУКР НКО «СМЕРШ» и военным советам соответствующих фронтов.

Одним из важных направлений работы аппаратов контрразведки «СМЕРШ» стала борьба с подрывной деятельностью против советских войск разного рода националистических организаций и подчиненных им бандитских формирований.

В качестве «профилактики» в июне 1944 г. Военный Совет 43-й армии 1-го Прибалтийского фронта дал указание всем командирам частей о рассредоточении «западников», не допуская их концентрации. Аналогичные указания подготовили и военные советы 4-й Ударной и 6-й гвардейской армий. Именно в июне в эти армии поступили в качестве пополнения большое количество военнослужащих-«западников» (в 4-ю Ударную армию – 2727, в 6-ю гвардейскую – 4982, в 43-ю – 3658 человек) [20, л. 248–249].